Поиск - [26]

– Староста причала Саррих, – отрекомендовался мужчина. – Чем могу быть полезен? – продолжил он вполне любезным тоном.

Ана ошарашенно молчала. Я заметил выражение удивления, которое пронеслось по надменному лицу, как порыв ветра над спокойной водой.

– Скажи мне, староста, – начал я, – как давно вы видели в поселке скелле?

Тот, в свой черед, удивился:

– Скелле? Не помню такого. Наша к нам и не поднималась ни разу – сидит там, в Хорнуиле.

– Ну, тогда поздравляю! Считай, ваш поселок впервые посетила живая скелле.

Взгляд старосты дернулся, он уставился на Ану, побледнел, что-то сообразив, и тут же бухнулся на колени:

– Простите, госпожа! Одежка на вас непривычная – сразу и не признать. Простите!

Голос Сарриха исказился, слова вываливались из него кусками – похоже, он здорово испугался. После крохотной паузы толпа рядом с пирсом начала стремительно таять. Я повернулся, посмотрел на Ану, опять развернулся к старосте и поразился – на берегу перед причалом никого не было! Люди всегда сторонились опасности, но чтобы так! Похоже, это пробрало даже Ану:

– Вставай, староста. Ты мне не нужен.

Саррих вскочил и, развернувшись, собрался дать деру.

– Секунду, любезный! – остановил его я. – Ответьте мне, пожалуйста, на несколько вопросов, – продолжил я, направляясь вдоль пирса на берег.

Староста дернулся, оглянулся на Ану и засеменил рядом со мной:

– Конечно, конечно. С удовольствием!

Похоже, его удовольствие росло в зависимости от расстояния между ним и девушкой, и я, остановившись и понизив голос, спросил:

– Послушайте, Саррих. Мы долго путешествовали, и, похоже, пока нас не было, что-то произошло, о чем мы должны знать. Когда мы улетали в путешествие, я не припомню, чтобы люди до такой степени боялись скелле, да, к тому же не могли их опознать. Что случилось?

Мужик замер, не в силах вымолвить ни слова. Я обернулся – рядом стояла Ана. Аккуратно взяв старосту за локоть, я поспешил вновь разорвать расстояние между ним и девушкой. Отойдя на несколько шагов, я встряхнул его руку, приводя того в чувство:

– Ну, так что произошло?

– Так сколько же народу побили!

– Смотри на меня, Саррих, если не хочешь разговаривать с ней. Отвечай. Где побили, когда, кто, кого и сколько?

Мужик опять затрясся – приблизилась Ана, но заговорил:

– Скелле, госпожа. Одни скелле других били, ну и людей заодно много погибло.

Вмешалась Ана:

– Или ты рассказываешь все и по порядку, или я забираю тебя с собой.

Староста попытался вновь бухнуться на колени, но я, схватив его за локти, не дал это сделать:

– Говори уже, идиот, и проваливай.

– Так это все знают! Давно это уже, лет пять назад. Чего-то они между собой сцепились – то я не знаю. Народу побили без счета. Целые поселки мертвых потом находили. Ну, и друг дружку, понятно дело, не щадили. Говорят, в столице башню магов штурмовали, но те отбились. Сейчас вроде успокоились, но злые стали, как… – он с испугом оглянулся на девушку.

– Вы, госпожа, извините – скелле-то немного осталось. Вас только в городе теперь и найдешь. Кому паспорт нужен, те, ясное дело, едут туда. А мы их и не видим теперь.

– А кто же детей на дар проверяет? – поинтересовался я.

– Да сами справляемся. Люди, поди, заинтересованы, чтобы с ребенком все нормально было.

Я отпустил Сарриха, которого все это время приходилось держать за локти:

– Спасибо. Иди уже.

Посмотрев вслед стремительно исчезающему старосте, я повернулся к Ане:

– Слышала?

Она кивнула:

– Слышала. Нам это на руку. Хочу к отцу поскорей – там всё ясно станет.

– Ты же бывала здесь – куда идти?

Девушка вздохнула:

– Пойдем, пока они совсем не разбежались.

Вела меня она не на местную станцию, или постоялый двор, а к одному из домов под высоченной двускатной крышей с цветным разрисованным коньком над ней. Нельзя сказать, что поселок обезлюдел, но встречные явно сторонились нас. На галерее, окружавшей здание, были расставлены столы с лавками – почти французское кафе на открытом воздухе. Люди, сидевшие за столами, притихли и съежились при нашем появлении – видимо, слухи о прилете скелле уже разошлись по поселку. Страх перед скелле надежно защищал нас от излишнего любопытства, а наше имущество – от не в меру жадных рук. Вместе с тем мне стало даже жаль Ану, которая в своей стране ощущала себя более чужой, чем на Земле. В этой ситуации трудно было упрекать ее за то, что она частенько говорила «они» о людях, населявших ее страну. Сейчас этот барьер, похоже, стал непреодолимым. С другой стороны, первоначально ее не опознали как скелле, и если бы я не представил ее Сарриху, то, с большой вероятностью, она могла бы оставаться инкогнито. Возможно, в следующий раз так и следовало поступить. Конечно, хорошо не волноваться за брошенный на пирсе самолет, но и ощущать себя оккупантом в своей стране тоже было неправильно. Теперь было невозможно просто пообщаться, поболтать с незнакомцами, узнать новости. Это не Земля, где можно, не сказав никому ни слова, проехать через полстраны, пользуясь разными видами транспорта, быть при этом в курсе всех последних новостей со всех уголков планеты и заказывать покупки или еду, ни разу не увидев живого продавца. На Мау надо общаться, а стена страха вокруг делала это затруднительным.