Поиск-90: Приключения. Фантастика - [29]

— Кража. Локтев твой совершил кражу золота на прииске, — сказал Ханов. — Охранник пошел в сортир. Локтев его там… Связал, сунул в рот кляп. А дальше было делом техники.

— А я-то думал, что это он словно с цепи сорвался? — усмехнулся Колесов. — Ясно теперь.

— С какой целью Локтев пришел сюда? — спросил я. — Выждать время? Отсидеться?

— Не знаю, — Колесов пожал своими могучими плечами. — Такой информацией не располагаю. Единственное, что могу сказать с полной ответственностью, во всяком случае сегодня Локтев никуда уходить не собирается.

— Хорошо. — Я взял Колесова за рукав телогрейки. — Как стемнеет, будем это дело кончать. Или, может, сейчас? Зачем тянуть?

— Ни в коем случае! — отрицательно покачал головой Колесов. — К срубу вам не подойти. Локтев все время поглядывает в окно. Иногда выходит в пристрой и там сквозь щели наблюдает за противоположной стороной. Так что у него круговой обзор. И еще. Кроме ружья, у Локтева имеется револьвер с четырьмя пачками патронов.

— Странно, — заметил Ханов. — Даже в тайге, где на десятки километров ни одной человеческой души, он чувствует себя неуверенно. А не ждет ли он кого-то?

— Погони ждет, — ответил Колесов.

— Если так, — не согласился Ханов, — почему не уходит? Отдохнул, выспался и… ноги в руки…

— Все, заканчиваем, — поторопил я. — Значит, ровно в восемь вечера. Сверим часы…

Вернувшись в укрытие, я еще раз внимательно осмотрел лесоучасток в бинокль. Через линзы бинокля хорошо были видны полуразвалившиеся строения. Справа от сруба стоял вагончик. Колес у него не было, отсутствовала и часть стены. Сам сруб невысок. Плоская крыша с торчащей трубой занесена снегом. С левой стороны дощатый пристрой. А вокруг голое пространство метров на сто пятьдесят.

За час до назначенного срока мы, по предложению Пискунова, перебрались в полуразрушенный вагончик неподалеку от сруба. В вагончике оказалось еще холоднее, чем в сугробе, и мороз пробирал до самых костей.

Стрелки часов медленно ползли по циферблату. Стояла удивительная, ни с чем не сравнимая тишина. Даже ветер затих.

— Тихо-то как! — прижавшись ртом к моему уху, прошептал Ханов.

— Шепоток во весь роток, — тихо усмехнулся Пискунов.

Где-то упал с ветки ком снега. Треснул от мороза сук. И снова тишина.

Я с нетерпением поглядывал на часы. Но стрелки словно замерли на половине восьмого.

— Быстрее бы… — нетерпеливо произнес Ханов. Голос у него дрожал.

— С морозу, что ли? — спросил я.

— Ага, — ответил Ханов. — С него…

— Ничего. Скоро погреешься, — опять усмехнулся Пискунов. — Недолго осталось.

Прошли еще длинные, как вечность, пятнадцать минут.

— Переберемся поближе, — предложил я. — Пора…

— Тихо!.. — Пискунов неожиданно схватил меня за руку и притянул к себе. — Тс-с…

Я остановился как вкопанный.

В наступившей тишине отчетливо был слышен скрип снега.

Мы затаили дыхание, все превратившись в слух.

Вначале казалось, что скрип доносится со стороны сруба, но через мгновение мы поняли свою оплошность. Выломанная стена вагончика, словно рупор, принимала все звуки, внося их внутрь. Звук же исходил с противоположной стороны.

Я осторожно подошел к окну вагончика. Пискунов отодвинулся, уступая мне место. Ханов прижался к стене.

Внимательно вглядываясь в темноту, слегка подсвеченную белизной снега, я увидел метрах в тридцати от нас идущего по просеке человека. Шел он довольно быстро и уверенно. Через минуту он уже поравнялся с вагончиком.

Это был довольно крупный мужчина в короткой, мехом наружу, не то волчьей, не то собачьей дохе. За спиной висело ружье.

«Охотник, что ли? — пронеслась мысль. — А Колесов?! Времени-то почти восемь! Если он войдет в дом, а Колесов подумает, что это мы… Надо что-то делать! Остановить? Нет! Будет шум…».

Мужчина тем временем подошел к окну сруба и, увидав в нем свет, остановился. Сняв лыжи, он взялся за косяк и без особых усилий подтянул свое тело вверх. Мгновение, и он спрыгнул в снег. Постояв в некотором раздумье, скинул с плеча ружье и направился к пристрою. Скрипнула дверь и… не затворилась. Значит, он уже в пристрое. Но почему медлит? Почему не входит в сруб?

Нервы были на пределе. Стрелки часов замерли на без четырех восемь!

«Ну! — мысленно подталкивал я неизвестного. — Давай же, давай, входи!»

— Сейчас что-то будет… — в самое ухо прохрипел Ханов.

Я отодвинул его локтем. Мне и самому было ясно, что может произойти, если «Доха» ввалится в сруб ровно в восемь. Теперь все зависит от Колесова и его хладнокровия. Только бы не спасовал, не спорол горячку!

Наконец хлопнула дверь, ведущая в сруб, и наступила тишина.

— Быстро за мной! — Я побежал к выходу.

Как можно осторожнее, пытаясь не скрипеть снегом, мы обежали сруб и подошли к пристрою.

Дверь была открыта настежь.

Ханов, стоявший за моей спиной, легонько подтолкнул меня, предлагая идти дальше, но я, стоя напротив двери, вдруг увидел тонкую полоску света, проникающую в пристрой из сруба, и услышал звуки голосов. Вернее, говорил кто-то один, но слов невозможно было разобрать.

Ханов напирал сзади.

Я сделал шаг в сторону, и он оказался рядом со мной.

— Мы в сруб, — шепнул я Пискунову. — Подстрахуй у окна…

Но едва мы двинулись с места, как снег под нашими ногами заскрипел. Я в нерешительности остановился. Ведь в пристрое пол выстлан досками, и на них наверняка намело снегу. Стоит нам на него ступить, раздастся такой скрип…