Поиск-88: Приключения. Фантастика - [26]

Редкостным голосом обладал коренастый рыжеволосый офицер. Широкие плечи делали его, казалось, еще приземистее, а толстая куртка-канадка, небрежно наброшенная на эти самые плечи, и вовсе превращала фигуру в некий человекообразный квадрат.

Несмотря на похмелье и тупую боль в темени и надбровьях, Владимир теперь соображал уже достаточно быстро и четко. Понял, что находится на «Черуэлле», а перед ним — лейтенант-коммандер О’Греди собственной персоной.

— Так это вы меня искупали?.. — сипло пробормотал, начиная вдруг ощущать себя Владимиром Алексеевичем, военмором и капитан-лейтенантом и потому бесконечно злясь на себя за то, что был найден и поднят на борт в таком непотребном виде. Стыд! Вдобавок за ночь голос сел, и, хотя горло не болело, что-то мешало говорить в полную силу, как привык и с матросами и с начальством.

— Мы?!. — О’Греди оттопырил нижнюю губу. — А может, «Абердин» и ваш личный друг коммодор Маскем?

— Вы оба! — отрезал, но... — Простите, я продрог, окоченел и... Спасибо за плотик, сэр. Приношу извинения за свой вид, однако... Однако тому есть веская причина — круглая дата. Я ровно тридцать лет прожил на этом свете и, не будь вашего плотика, прямиком бы отправился на тот.

О’Греди, склонив голову, поморгал. И вдруг захохотал. Заржали и моряки за спиной командира. Владимир маялся, морщился, встряхивал головой: «Проклятый самогон!.. Из какой дряни гонят его англичане?»

— Веская причина! — фыркнул О’Греди. — Куча веских причин! — Лейтенант-коммандер был в восторге. — День рождения! Каково? — Он хлопал себя по ляжкам и привставал на цыпочки. — Веская! Веская причина! Вы слышали, парни? Именинник в одиночку посреди океана разделался с бутылью, рассчитанной на пятерых. Веская причина! Куча, куча веских причин! Да-да-да! И такого парня коммодор чуть не шлепнул?! Конечно, ты — русский. Разве тевтон способен на такой подвиг?! Такой парень! Чудо! Да-да-да!

Признание покоробило: что это — пренебрежение к русским, желание показать, что они не способны ни на что другое, кроме как на выпивку? Или этот О’Греди — просто бесхитростная душа?

— Конечно, вам лучше знать, на что способны немцы, — вставил не без ехидства. — Как же, почти родственники вам, англосаксам. Вы — Европа, мы — азиаты.

— А — вот!!! — Конопатый кулак, поросший блестящей рыжей шерстью, взметнулся ему под нос. — А вот что приготовлено у меня для этих родственников! Я не Маскем, которого адмиралтейские заплесневелые клерки вытащили из нафталина! Да-да-да! Я не коммодор, чтобы подставлять задницу вместо груди! Да-да! Я умею воевать!

— Сэр, мне говорили о вас на «Абердине»... — Владимир кивнул, соглашаясь, принимая к сведению услышанное (ишь, разошелся карапет английский!) и пытаясь вставить слово в темпераментный монолог. — Если угодно, сэр, могу помочь, по мере сил, разумеется, громить тевтонов.

— Помочь?! — О’Греди подпрыгнул. — В таком деле?! Это не с виски воевать. Да-да-да! — Лейтенант-коммандер еще петушился, но больше Маскема не вспоминал, сообразив, видимо, что наговорил лишнего при подчиненных. Успокоившись, заложил руки за спину и качнулся на каблуках. — Вот что, парень... В метрополии, конечно, разберутся, кто ты такой. Скорее всего, и впрямь русский капитан, но... — лейтенант-коммандер О’Греди обернулся, словно призывая в свидетели стоявших вокруг. — Мне не нужны капитаны! Мне нужны рулевые! У меня нехватка рулевых! Да-да!

— Согласен рулевым, сэр, согласен работать за харч.

О’Греди не понял иронии, но взглянул на него с веселым изумлением. Внимательнее и гораздо теплее.

— О-о, харч — непременно! И портер каждый день. Да-да!

— Портер оставьте любителям. Я пью в случае крайней необходимости. Как на плоту, к примеру. Чтобы не замерзнуть.

— Ты, парень, вижу не из робких! — О’Греди снова взглянул на своих моряков. — Хорошо, проверю тебя в деле. Только учти: мне нужны классные — классные! — рулевые, а не водители катафалков. Да-да-да! Понял?

— Понял, сэр. Вам нужны классные рулевые. Такие, как я.

Лейтенант-коммандер фыркнул. Ну совершенно по-кошачьи!

— Посмотрим, посмотрим! Да-да! И проверим! Да-да-да! А как тебя звать, рулевой?

На Черном море звали Арлекином... — ответил, решив, что коли суждено стать рулевым, то побоку и звания и амбиции. До Ливерпуля подать рукой, так пусть же останется в памяти моряков фрегата черноморским рубахой-парнем, умеющим постоять за себя.

— Арлекин?! О-о! — О’Греди снова подпрыгнул и обратился к офицерам: — Вы слышали?! Его зовут Арлекином! Цирк! Настоящий цирк! Белый клоун, рыжий клоун. Я — рыжий? Если он — Арлекин, то, может, мне перевоплотиться в Пьеро?!

— Пьеро уже имеется, — ответил серьезно, без улыбки, — в России. Что касается цирка... Если вы командуете фрегатом так же классно, как я стою на руле, то мы заставим тевтонов кувыркаться. И подохнут они, точно, не от смеха.

— Отставить! — рявкнул О’Греди, враз став серьезным. — Пока ты не сошел на берег, пока твоя личность не установлена, ты — матрос, ты — мой подчиненный, — говорил, как вколачивал гвозди, — ты — на его величества фрегате «Черуэлл», бортовой номер Ка-четыреста семьдесят пять! Матросу от бога и короля: «Подчиняться без размышлений, всечасно и беспрекословно!»