Похвала правде. Собственный отчет багетчика Теодора Марклунда - [19]
Несколько лет назад, когда я покупал пикап, мне дали в банке всего десять тысяч, хотя просил я семнадцать. Остальное пришлось выплачивать в рассрочку.
В сигнализации я так и не разобрался. Стоило тронуть картину, или разбить стекло в витрине, или дернуть запертую дверь, или пройтись по магазину, после того как погасишь свет, включалась сирена, и завывала она точь-в-точь как ВОЗДУШНАЯ ТРЕВОГА. Правда, с помощью тумблера за драпировкой я мог все отключить.
В ту субботу пришло время для выхода Новой Паулы.
В прессе она появлялась каждый день. Впрочем, нет, не она, а старая, прежняя Паула смеялась на фотографиях, выпячивала губки, девочка с золотыми ангельскими локонами, самый успешный и достойный зависти ребенок нашего времени. Фотографий последних лет не было ни одной, даже на недавние репетиции ни репортеров, ни фотографов не пустили.
В восемь вечера я наконец остался один. Последние посетители ушли — репортер из Гётеборга и арендатор из желтого дома, который приходил за спичечной мозаикой. Перед тем как подняться наверх и сесть перед телевизором, я включил сигнализацию. Мной владели радость и ожидание, но вместе с тем я чувствовал во рту привкус крови, от страха, словно мне, а не ей придется выйти на сцену, открыться и стоять там в одиночестве, величаво и беспомощно. На всякий случай, готовясь к чему угодно, я хватил полстакана водки.
На днях я спросил у Паулы:
— Как бы ты описала свою жизнь?
И она набросала вот такие строчки на желтой оберточной бумаге от бутылки «Вдовы Клико»:
Сопрано. Лучшая певица года по данным одиннадцати разных газет. В пяти из них трижды. Две победы на Шведском музыкальном фестивале. Культурная стипендия Рабочего движения. Пять тысяч крон. Рекордное количество слушателей в четырнадцати Народных парках. Семнадцать золотых дисков. Пять платиновых. Медаль «Litteris et artibus».[6] Врученная королем. Шесть «Грэмми» как лучшей певице. И так далее.
Все это она написала собственной рукой.
~~~
Многое в наши дни трогало меня до глубины души, только не музыка. Ни серьезная электронная музыка, ни рэп, ни ска, ни фанк, ни соул, ни хаус, ни хеви-метал, ни трэш-метал, ни нью-вейв, ни спид-метал, ни хип-хоп, ни бэткейв. Хотя совсем уж безучастным я, пожалуй, не оставался, коль скоро моя левая рука способна с такой легкостью строчить эти названия, но в такую музыку я никогда не погружался целиком, не сливался с нею в одно — не то что с ре-минорной симфонией Брукнера или с ораториями Онеггера. Правда, однажды я все же подумал: это обо мне, эту музыку кто-то написал ради меня. Так было, когда я впервые услышал «The Unforgettable Fire» группы «Ю-Ty». Пластинку мне дала Мария, та, что жила у меня несколько месяцев. Но когда я поставил пластинку еще раз, это ощущение исчезло, растрогала меня, вероятно, сама ситуация: в своей целеустремленной заблудшести Мария хотела поделиться со мной лучшим из того, что имела.
Примерно так же обстояло и с Паулой. Конечно, она всечасно жила в новой музыке, однако чувствовать себя в ней как дома ей помогало именно то, что, наперекор всему, звучало по-старому, хорошо знакомо и отрешенно, напоминая о красоте, во имя которой мой дед строил свои фортепиано. Паула — человек несовременный. Современному человеку недостает сил любить какое-то другое время, помимо его собственного. Время Паулы — девятнадцатый век, ее музыка — творения романтиков и ранних импрессионистов.
Вот о чем я думал, усаживаясь перед телевизором. И продолжал думать, слушая Паулу и глядя на нее.
Это было ужасно. Мне хотелось убежать. Вдребезги разбить телевизор. Меня трясло от конфуза и стыда. И помнится, я все время обеими руками тер лысину, будто мозги у меня заледенели и надо было их разогреть. Секунду-другую я даже подумывал бегом броситься к ее мамаше, помешать ей смотреть этот кошмар, ведь ей наверняка невмоготу видеть Паулу такой опозоренной и униженной, вернее, видеть, как Паула сама позорит себя и унижает.
Я взмок от пота — джинсы и рубаху хоть выжимай; пришлось раздеться, стать под душ и чуть не целый час провести под струями воды.
Мне незачем описывать и эту музыку, и поразительно пластичный и самоуверенный, чтобы не сказать акробатический танец. Все видели и слышали Паулу. Все могут при желании увидеть ее на видео. Кожаный костюм в обтяжку, который чуть заметными оттенками цвета намекал на полное отсутствие одежды, на этакую мнимую наготу; побрякушки, болтавшиеся на шее, на запястьях, на щиколотках, на груди и при ближайшем рассмотрении оказавшиеся монетами — долларами, марками, фунтами и кронами; лицо, превращенное макияжем в еще более детское, чем раньше, но легко узнаваемое по большим удивленным глазам и надутым губкам. И блестящие волосы цвета индиго, прилегающие к щекам и заканчивающиеся косичками со сверкающими монетками. Я не узнавал ее, и все-таки это безусловно была она — и голос, и движения, и руки, и взгляд, словно говоривший: нет на свете человека невиннее и беззащитнее меня, я ни в чем не виновата, я просто ребенок, о котором кто-нибудь должен позаботиться.
Позднее кто-то из критиков писал в одной из вечерних газет (и, пожалуй, это самый правдивый отзыв о новой, другой Пауле): «Черт меня побери со всеми потрохами, вот это да! Никогда еще в шведском королевстве не бывало более дерзкого и крутого шоу и более сексуальной исполнительницы! И никогда мы не слыхали музыки, которая вот так сразу берет быка за рога! Это как давний эсид, только на фоне непрерывного рэгги, словно кто-то все время занимается сексом с ситаром и с тамтамом в бездне под сценой. Ничего не поделаешь, придется сказать: у нижеподписавшегося стояло от первого звука до последнего!»
Торгни Линдгрен (р. 1938) — один из самых популярных писателей Швеции, произведения которого переведены на многие языки мира. Его роман «Вирсавия» написан по мотивам известного библейского сюжета. Это история Давида и Вирсавии, полная страсти, коварства, властолюбия, но прежде всего — подлинной, все искупающей любви.В Швеции роман был удостоен премии «Эссельте», во Франции — премии «Фемина» за лучший зарубежный роман. На русском языке издается впервые.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник произведений современного румынского писателя Иоана Григореску (р. 1930) вошли рассказы об антифашистском движении Сопротивления в Румынии и о сегодняшних трудовых буднях.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
Роман выстроен вокруг метафоры засушенной бабочки: наши воспоминания — как бабочки, пойманные и проткнутые булавкой. Йоэл Хаахтела пытается разобраться в сложном механизме человеческой памяти и извлечения воспоминаний на поверхность сознания. Это тем более важно, что, ухватившись за нить, соединяющую прошлое с настоящим, человек может уловить суть того, что с ним происходит.Герой книги, неожиданно получив наследство от совершенно незнакомого ему человека, некоего Генри Ружички, хочет выяснить, как он связан с завещателем.
«Текст» уже не в первый раз обращается к прозе Паскаля Брюкнера, одного из самых интересных писателей сегодняшней Франции. В издательстве выходили его романы «Божественное дитя» и «Похитители красоты». Последняя книга Брюкнера «Мой маленький муж» написана в жанре современной сказки. Ее герой, от природы невысокий мужчина, женившись, с ужасом обнаруживает, что после каждого рождения ребенка его рост уменьшается чуть ли не на треть. И начинаются приключения, которые помогают ему по-иному взглянуть на мир и понять, в чем заключаются истинные ценности человеческой жизни.
Роман «Пора уводить коней» норвежца Пера Петтерсона (р. 1952) стал литературной сенсацией. Автор был удостоен в 2007 г. самой престижной в мире награды для прозаиков — Международной премии IMРАС — и обошел таких именитых соперников, как Салман Рушди и лауреат Нобелевской премии 2003 г. Джон Кутзее. Особенно критики отмечают язык романа — П. Петтерсон считается одним из лучших норвежских стилистов.Военное время, движение Сопротивления, любовная драма — одна женщина и двое мужчин. История рассказана от лица современного человека, вспоминающего детство и своего отца — одного из этих двух мужчин.
Йозеф Цодерер — итальянский писатель, пишущий на немецком языке. Такое сочетание не вызывает удивления на его родине, в итальянской области Южный Тироль. Роман «Итальяшка» — самое известное произведение автора. Героиня романа Ольга, выросшая в тирольской немецкоязычной деревушке, в юности уехала в город и связала свою жизнь с итальянцем. Внезапная смерть отца возвращает ее в родные места. Три похоронных дня, проведенных в горной деревне, дают ей остро почувствовать, что в глазах бывших односельчан она — «итальяшка», пария, вечный изгой…