Похожая на сказку жизнь - [8]

— Не говоря уже о том, что придется проделывать все молча, — нахмурился он, — я думаю, что наши шансы заняться любовью, просто когда захочется, по-прежнему будут крайне низкими — если только мы не предпримем серьезных мер.

Анна окончательно управилась с леггинсами и повернулась к мужу.

— И что же такое вселилось вдруг в вас, Тод Треверс? — требовательно спросила она. — Вы думаете, найдется еще мужчина, готовый изменить все только для того, чтобы получить возможность больше заниматься сексом?

До сих пор Тод проявлял столько терпимости и понимания, сколько мог, но после этого оскорбительного выпада он побледнел от злости.

— Значит, ты считаешь, что я затеял это по одной-единственной причине? — поинтересовался он угрожающе. — Ради того, чтобы спокойно заниматься сексом?

— Я не знаю, — устало ответила Анна. — Ты должен мне объяснить. Что еще? Кризис среднего возраста? Тогда не слишком ли ты молод для этого в свои тридцать три?

— Вот именно, черт возьми! — яростно согласился Тод. — Но может быть, ты отчасти права. Может быть, действительно некий кризис, просто у тебя не было времени или желания заметить это раньше…

— Тод… — перебила она, пораженная как злым выражением его лица, так и тем, что они, кажется, собираются затеять настоящий скандал. — Я тебя не понимаю. Что ты хочешь сказать?

— Не понимаешь? — Она никогда еще не слышала у него такого злого голоса. — Как же ты можешь понять? Ты же никогда не слышишь ничего, чего не хочешь слышать. Но сейчас наступило время, когда вам придется выслушать меня, Анна Треверс!

— Говори, — ответила она низким взволнованным голосом.

Он набрал побольше воздуха в легкие.

— Тебе никогда не приходило в голову, что наша жизнь превратилась в рутину?

— Рутину? — не веря своим ушам, повторила она.

— Конечно.

Увидев, как она потрясена, Тод смягчился и протянул руку, чтобы прикоснуться к ней, но Анна отстранилась.

— Мне показалось, ты хочешь поговорить, — холодно заметила она.

Тод кивнул. Она права. Секс уже один раз отвлек их от темы.

— Анна, ты выросла в этой квартире, — вздохнул он. — Мы провели здесь всю свою супружескую жизнь. Тут выросли наши девочки, и теперь нам становится тесно. Мне кажется, мы задыхаемся в ней.

В его словах была ледяная завершенность, будто заканчивался какой-то этап их жизни, и холод дурных предчувствий зябкой дрожью прошел по спине Анны. Она сглотнула страх, куском застрявший в горле.

— Я слушаю тебя, Тод, — тихо произнесла она.

— Это уже хорошо, — был его осторожный ответ.

Слезы грозили пролиться из ее глаз.

— И теперь ты впервые хочешь произнести вслух то, что мы оба всегда знали: что я женила тебя на себе, забеременев! Если бы ты не встретился со мной, ты никогда не оказался бы в этой ужасной ситуации и смог бы жениться, как и собирался, на своей любимой Элизабете!

Его сузившиеся серые глаза превратились в осколки гранита.

— Я очень тебя прошу, Анна. Даже в запале не надо говорить слова, о которых ты потом пожалеешь!

Но она отметила, что возражать он не стал.

— В таком случае я лучше вообще ничего не буду говорить, — заявила она.

Он открыл рот, чтобы ответить, но громкий звонок в дверь возвестил о прибытии тройняшек, и Тод решил промолчать. Пока.

Когда Анна направилась за мужем к двери, он попытался примиряюще обнять ее, но жена уклонилась от объятий, не в силах еще простить сказанное.

— Просто подумай обо всем, что я сказал, Анна, — попросил он, не обращая внимания на частые звонки. — Все, о чем я прошу. Поразмысли. Ты можешь сделать это для меня?

Что она могла возразить на такую просьбу?

Выходя за Тодом из спальни, Анна боязливо заглянула в зеркало. Волосы спутаны, щеки предательски горят, но хуже всего то, что синие трусики надеты, кажется, задом наперед. Хорошо, что хоть этого девочки никак не могут заметить! Она собрала волосы в привычный хвост и перетянула резинкой.

Тод открыл входную дверь, и в квартиру вихрем зеленых школьных форм и белокурых локонов ворвались три девочки, тут же принявшиеся возбужденно и одновременно тараторить, как делали это с тех пор, как научились говорить.

— Мамочка, Ханна Фипс, та, что пишет книги о лошадях, приезжает к нам в школу, и я буду дарить ей букет цветов!

— Мамочка, мне дали роль ведьмы в весеннем спектакле, и я должна была принести тебе список того, что нужно для костюма, но я его потеряла.

— Мамочка, я написала дополнительную работу по латыни — просто так, а там оказалось все правильно, и миссис Макфаден по-настоящему мной довольна!

— Правда?

— Угу, миссис Макфаден говорит, что я могу получить директорскую премию!

Губы Анны растянулись в широкую улыбку гордости, а глаза с удовольствием рассматривали дочерей-тройняшек, совершенно неразличимых на вид, но с такими разными характерами. Все они унаследовали ее светлую веснушчатую кожу; кобальтовые глаза и золотистые волосы достались им тоже от матери, но если ее волосы были прямыми, то на маленьких головках вились непокорными локонами. Высокие для своего возраста, с доставшимися от Тода стройными, спортивными фигурками.

— Привет, мои хорошие! — говорила Анна, обнимая всех по очереди. — Какие вы у меня умницы!