Было дождливое хмурое утро. Город снова затянуло туманом. Обычная погода в начале дня для северо-западного побережья Ирландского моря. Сандра Уокер устало смотрела в окно на шумно проносящиеся машины. Мокрые, они блестели, словно новенькие игрушки на витрине. Надо бы помыть и мою «старушку», подумала Сандра и вздохнула. Сколько же дел накопилось! И вроде бы вертишься целыми днями как белка в колесе, а все равно ничего не успеваешь.
Ее настроение было столь же мрачным, как и утро в Блэкпуле.
Сандра любила этот шумный английский город. Они стоили друг друга. Главное, что их объединяло, так это непостоянство. Мокрые холодные улицы Блэкпула уже к обеду изнывали от палящего солнца и словно дымились, обдавая прохожих своим паром. Вечером вдруг поднимался сильный соленый ветер и так же неожиданно затихал, позволяя влюбленным совершить романтическую прогулку по побережью. Профессия метеоролога была здесь, пожалуй, самой нелегкой. Город, кажется, с удовольствием ежечасно менял свое настроение, будто играя с жителями.
Как все это было похоже на Сандру Уокер! Вот только мучиться от резких перепадов настроения ей, как правило, приходилось самой.
Эта постоянная борьба грустного и веселого, холодного и знойного проявлялась даже в ее внешнем облике. Мягкость и женственность контрастировали с суровостью взгляда и холодными нотками, все время проскальзывавшими в ее голосе. В ней сочеталось то, что сочетаться казалось бы, не должно, – стройная, изящная, тонкая как у невинной девушки, хотя и не лишенная соблазнительных округлостей фигура и в то же время страстные, горящие, зовущие и обещающие бездну наслаждений глаза опытной женщины. А ее длинные волнистые волосы, похожие на золотистый водопад, производили на мужчин особенно сильное впечатление. Между собой многие называли Сандру львицей, но никто из ее многочисленных поклонников ни разу не решился произнести это вслух.
Она словно пыталась искоренить в себе женское начало, что, к счастью, ей не очень-то удавалось. Сандра полностью ушла в работу. Белый халат заменил ей вечернее платье, а прием больных пациентов все меньше оставлял времени для приема гостей и потенциальных женихов. Дающее надежду «здравствуйте, я мисс Уокер» превратилось в холодное «здравствуйте, я доктор Уокер». И главное – с какой гордостью она это произносила!
Впрочем, Сандре действительно было чем гордиться. Ей не исполнилось еще и тридцати, а она уже руководила медицинской клиникой «Естественное исцеление». Сколько времени и нервов ей пришлось потратить, чтобы убедить скептически настроенное начальство, хозяев холдинга, куда входила ее клиника, в необходимости и действенности старых – и даже древних – немедикаментозных методов лечения. Как врач-натуропат Сандра непоколебимо верила в ароматерапию, массаж, акупунктуру, йогу и траволечение. Дело оставалось за малым – доказав состоятельность всего этого, продолжать получать от головной медицинской компании необходимое дополнительное финансирование.
Сандра все еще стояла у окна, когда в кабинет настойчиво постучались. Это был Питер Ривз, терапевт-массажист, довольно молодой экстравагантный мужчина, наглости которому было не занимать. Не успела Сандра вымолвить и слова, как он очутился в ее рабочем кресле. С важным видом и в полном молчании, не скрывая, однако, своей широкой улыбки, Питер принялся разворачивать на столе какие-то газеты и глянцевые журналы. При этом с его легкой руки все документы и счета, которые Сандра все утро раскладывала по стопкам, снова оказались в общей куче.
– Да что здесь, в конце концов, происходит? – не выдержала она.
– Происходит то, что тебе уже давно пора лечиться от потери памяти, – весело выпалил он, словно не замечая ее мрачного настроения.
Следующие минуты две снова прошли в молчании.
– И все-таки? – уже не на шутку рассердилась Сандра.
– Ну что ты дуешься как мышь на крупу, – мягко произнес Питер, – просто я никак не могу поверить, что ты, директор клиники, забыла о нашем юбилее. Как-никак три года работаем под одной крышей.
– И правда, мы открылись три года назад! А кажется, будто вчера.
– Ну, это кому как! А я уже который год жду повышения.
– Ладно, Питер, не начинай. Ты знаешь, я очень ценю тебя как специалиста. Но что изменится от нового назначения? Я все равно не смогу платить тебе больше. Три года прошло, а проблемы все те же – мизерное финансирование.
– А-а, не оправдывайся. Самых преданных друзей в нищете держишь, – вновь стал подшучивать над Сандрой Питер, – а вот нам для тебя ничего не жалко. Это подарок от всего многострадального коллектива. – Он снова стал теребить принесенную прессу. – Полюбуйся и не забудь меня поцеловать.
Сандра все еще не понимала, что происходит, и тупо уставилась на пестрящие рекламой развороты газет и журналов.
– Доктор Уокер, вас в детстве читать учили? – усмехаясь, спросил Питер.
Она не любила, когда кто-то говорил намеками. Ривз же делал это постоянно. Но обижаться на него было абсолютно глупо. Его наглое поведение и глупый юмор никому не причиняли вреда. Впрочем, он был очень добр и искренне любил свою начальницу.
