Походы русских войск при Иване III - [158]

Зимой 1501 г. в Москве шли переговоры с польским, литовским и венгерско-чешским послами. Иван III занял твердую позицию, не побоявшись угроз со стороны Ягеллонов. К положительным результатам переговоры не привели, но было достигнуто соглашение о кратковременном перемирии до прибытия «великих послов».[902]

Весной 1501 г. готовился новый поход.

По данным Разрядной книга, «лета 7009 Апреля князь великий Иван Васильевич всея Руси послал воевод в Литовскую землю.

В Большом полку князь Данило Олександрович да со князем Данилой другой воевода, князь Михайло Карамыш Курбский.

В Передовом полку князь Василий Шуйский Немой.

В Правой Руке Иван Борисович.

В Левой Руке — Петр Борисович.

А из Новагорода велел итить намеснику князю Семену Рамановичю.

А во Тверь отпустил князь великий сына своего великого князя Василья.

А у великого князя Василья во Твери воеводы князь Данило Васильевич, князь Дмитрий Володимерович, князь Володимер Ондреевич Микулинской, Дмитрий Васильевич Шеин, Василий Борисович. Окольничие Григорий да Петр Федоровы дети Давыдовичи, Петр Михайлович Плещеев, Офанасей Сакмышев.

Да с великим же князем Васильем Семен Борисович Брюхо.

Дворецкий князь Василей Голенин».[903]

Можно предполагать, что группа войск князя Данила Александровича с участием новгородских служилых людей должна была двигаться на литовские земли с севера, а группа войск из Твери — с востока. В тверской группировке были сосредоточены, по-видимому, наиболее крупные силы, судя по присутствию великого князя Василия, по числу воевод и по участию князя Даниила Щени.[904]

К. В. Базилевич справедливо отмечает, что развертывание русских войск по апрельским разрядам носило выжидательный характер. В Москве считались с возможностью литовско-ливонского союза и вторжения противника в северную часть порубежной территории. В этих условиях немедленный поход под Смоленск был рискованным.

Сосредоточение главных сил в районе Твери давало возможность относительно быстро перебросить их как для защиты Новгородско-Псковской области, так и в направлении на Ржев — Великие Луки.[905]

В походе на Литву должны были принять участие и войска Менгли. В послании к хану великий князь сообщал о своей готовности послать весной в Литовскую землю воевод «со многими людьми», отпустить «на дело» своих детей и самому, «ожь дай Бог», отправиться в поход.[906]

Великий князь требовал, чтобы Менгли, в свою очередь, либо сам сел на коня, либо послал с ратью своих детей.[907]

Посол князь Федор Ромодановский был отправлен с этой грамотой 11 марта сразу после окончания переговоров с послами Ягеллонов. Однако в пути он подвергся нападению азовских и ордынских татар, ограблен и захвачен в плен. Выкупленный из плена, он только около 19 нюня смог сообщить Менгли содержание своей миссии.[908]

Узнав о пленении своего посла, великий князь 25 мая отправил хану новую грамоту. Он сообщал о начале похода своих воевод и о том, что «украинным людям» велено «со всех сторон воевати Литовскую землю». Он предлагал Менгли двинуться по направлению Киев — Слуцк — Туров — Пинск — Минск.

Исходя из этого К. В. Базилевич обоснованно считает, что главной целью операций русских войск был Смоленск, а действия «украиных людей» из Чернигова, Стародуба и других городов Северской земли должны были носить характер сковывающего удара.[909]

Однако Менгли от предложения великого князя отказался. Он узнал о движении татар Большой Орды к Дону и направился сам на Дон, чтобы поставить там крепость на берегу реки. Таким образом, совместный поход русских и крымских войск весной 1501 г. не состоялся.

Наши источники (летописи и разряды) ничего не пишут о ходе и результатах апрельского похода русских войск — вероятно, эти результаты не были значительными.

Но в мае общее положение резко изменилось.

14 мая новгородские наместники князь Семен Романович и Иван Андреевич Колычев Лобан получили директиву, присланную из Ставки с Ярцом Зайцевым.

«Каково будет дело от Литвы, ино 6 шел с Новагорода намесник князь Семен Романович, а бытии ему с великого князя сыном с великим князем Васильем. А был бы князь Семен в Большом полку, а в полках бы были у него воеводы.

В Передовом полку князь Иван Тулуп да Михайло Ондреевич Колычов.

В Правой Руке князь Иван Буйное княж Александров сын Хохолков да князь Иван Гундос.

В Левой Руке — Иван да Василей Григорьевы дети Морозова.

В Сторожевом полку назад воевода Игнатий Образец».

С тем же Ярцом была послана и другая инструкция: «в той же речи написано: "Каково будет дело от Немец, и иттить из Новагорода намеснику Ивану Лобану Андреевичю Колычову, а быть ему в Большом полку.

А в Передовом полку воевода Темка Янов.

А в Правую Руку, и в Левую Руку, и в Сторожевой полк воевод разрядить намесникам.

Да Лобану же в речи написано: каково будет дело от Немец и пойдет он на великого князя дело, а, посмотри по делу, пригоже будет взяти с Орешка намесника князя Володимера Турского, а с Корелы наместника Ивана Пужбальского (?).

И Лобану их с собою взять, и велети им быть с собою в воеводах в полках, в котором полку пригоже.

А другой бы намесник, Юрий Сабуров, был в Кореле с кореляны и з земцы.