Похищение - [41]

Ребенок пухлыми ручками потянулся к кранику, чуть не выпав у Кирана из рук. Киран придерживал пакет у губ малыша и смотрел, как тот пьет огромными, лихорадочными глотками.

Когда в последний раз кто-нибудь давал пить бедному мальчику?

Малыш опустошил один пакет и затем другой, после чего наконец; оттолкнул его и прижался к Кирану, довольный и сонный, цепляясь пальчиками за его рубашку.

Киран внес мальчика в спальню, уложил его на койку, укутав тонким синим спальным мешком, прикрепленным к койке, и застегнул вокруг него ремень безопасности. Подняв голову, он увидел, что почти все мальчики уже вернулись и стояли небольшими группками, ожидая его инструкций. Киран показал на Артура:

— Расскажи им все, что они должны знать о невесомости.

Артур хлопнул в ладоши, призывая всех к вниманию, и показал, как надевать ремни и как пристегиваться к койкам. Он показал мальчикам, как использовать пакеты для питья и как пользоваться вакуумными мешками для отходов. Киран прошел вперед и встал рядом с Артуром, надевая свой ремень.

После довольно продолжительных уговоров все мальчики наконец пристегнулись к койкам и стали ждать остановки двигателей. И в эту минуту вернулась команда Сета.

Киран протянул им ремни.

— Надевайте скорее! — воскликнул он. Мальчики из команды Сета как раз разбирались со своими ремнями, когда по кораблю прошла дрожь.

Странный гул, казалось, проникал сквозь грудную клетку, и затем Киран почувствовал, как подошвы его ног становятся все легче. Это отключился первый двигатель. Оставалось еще два.

— Пристегнитесь к койкам! — закричал он.

Вслед за этим отключился второй двигатель, и Киран ощутил странное головокружение.

Младшие мальчики торопливо пристегивались, но Сет и два его друга стояли рядом с Кираном, понимающе ухмыляясь. Они насмехались над ним. Он понимал, что это подлая дурацкая выходка, но все равно чувствовал себя глупо.

— Вы меня слышали, — попытался закричать он, но голос его прозвучал совсем слабо.

— А кто переключится на вспомогательное питание? — спросил Сет, достаточно громко, чтобы его услышали все мальчики. Все в комнате выжидающе уставились на Кирана.

Киран открыл рот, но он даже не представлял, где находятся переключатели. В Центральном Совете? Или в машинном отсеке?

Как будто по сигналу, остановился третий двигатель. Все огни мигнули и погасли.

Несколько младших мальчиков закричали.

— Где они? — услышал Киран собственное бормотание, но ответа не получил. Включился фонарик, и Сет направил его на свое лицо, отчего его черты стали чудовищными.

— Я этим займусь. — Сет оттолкнулся от пола и, отбрасывая фонариком длинные мятущиеся тени, начал передвигаться к Центральному Совету, перехватывая руками изоляционные трубки на потолке.

Киран застыл на месте, борясь с противным ощущением в ногах и руках, и ждал. Прошла, казалось, целая вечность, пока свет не включился снова. Он был не такой яркий, как прежде, но, по крайней мере, теперь им было все видно.

Посмотрев вниз, он обнаружил, что висит в двух футах над полом. У него появилось жуткое чувство, что он отделен от собственного тела, и он попытался помахать руками, чтобы направиться хоть куда-то, но в результате этого стал только вращаться вокруг своей оси, отчего его чуть не стошнило. Он прекратил двигаться и стал ждать, пока не взлетит к потолку, где у него будет, за что ухватиться.

Сет влетел обратно в комнату с высокомерной усмешкой на лице.

— Не переживай, босс, — сказал он. — Ты не можешь учесть все.

Пара мальчиков засмеялись. Пристегиваясь к койке, Киран знал, о чем они думают. Они думают, что Сет лучший лидер, чем он. Сет, который кричал на плачущих детей, дергая их за руки.

Сету нельзя позволить взять верх.

ПРОЩАНИЕ

Киран не спал уже больше сорока часов. Шесть часов при отключенных двигателях превратились в десять. Десять часов превратились в двадцать. Команда бросила делать оценки.

Если в скором времени двигатели не будут исправлены, злаки, леса и фруктовые сады начнут погибать. А если погибнут растения, в починке двигателей не будет никакого смысла, потому что неоткуда будет восполнить запасы кислорода. «Эмпирея» превратится в металлический гроб.

Киран был истощен от нервного перевозбуждения. Он отстегнул ремни и пролетел над плечом Сарека Хассана к пультам связи. Сарек, судя по всему, относился к нему немного терпимее, чем ко всем остальным. Как один из немногих мусульман на борту «Эмпиреи», Сарек всегда был замкнутым и общался в основном со своей семьей, а не со своими ровесниками. Он любил делать пробежки с отцом по огромным амбарным отсекам, поэтому был подтянутым, поджарым и очень сильным. И совершенно недоступным. У него были глубоко посаженные глаза на бронзовом лице, и хотя он всегда был хорошо осведомлен о том, что происходит вокруг, держался он отстраненно, как наблюдатель. Это его качество напомнило Кирану об Уэверли, и поэтому у него появилось чувство, что этому мальчику можно доверять.

Сарек отметил присутствие Кирана сдержанным кивком.

— Не волнуйся, — сказал Киран, паря рядом с ним. — Меня не стошнит на тебя.

— Да уж, надеюсь.

Кирану всегда казалось, что невесомость — это весело, но на самом деле она только сбивала с толку и отнимала все силы. От нее у всех было расстройство желудка, опухшие лица и руки, у всех болела голова. От каждого движения тело Кирана начинало неконтролируемо крутиться, и ему постоянно приходилось за что-нибудь цепляться.