Пограничник. Рассказ 1. Пройти по последней грани - [16]

Шрифт
Интервал

Я был уверен, что каменные глыбы казнят меня мигом, но, видно, недооценил их. Они согласились… Они согласились!

— У вас есть альтернативное решение, Айнер?

— Так точно. Разрешите изложить?

— Излагайте.

— Разум пустыни понятен мне — он схож с моим разумом. Я изучу его, войду с ним в контакт и заключу договор ограничения агрессии. Я сниму его угрозу с вас и вашу — с него. Прошу дать дозволение действовать и оказать содействие.

— Это не простой вариант.

— Не сложнее вашего. Взяв что-то под контроль, вы все равно контроль не снимете и не ослабите — что бы ни было. А жестко контролируя объект, вы сможете уничтожить его, как только он станет опасным врагом.

— Мы не трогаем ничего до времени, когда не остается выбора. Но и тогда мы стремимся вносить лишь незначительные поправки. Это избавляет нас от осложнений, вызванных чрезмерным влиянием. Таким внедрениям в структуры времен и пространств предшествуют сложные и точные расчеты. Позволяя врагу проходить его путь до черты, переступив которую он станет нашей прямой угрозой без коррекции с нашей стороны, мы упрощаем этот расчет. Усложнение его способно повлечь недочеты. Ошибки в нем опасны для нас.

— Для вас опасен и враг. И сейчас его еще можно обезопасить, не грозя ему уничтожением, не вызывая его ответной угрозы.

— Это разумно, Айнер. Но времени у нас теперь мало.

— Мне много и не надо.

— Вы должны будете добиться цели путем минимальных вмешательств.

— Так точно. Но мои методы непривычны вам. И времени прогнать мой план по точному расчету вам не хватит. Вы должны будете положиться на мои планы, на мои расчеты.

— Вы — офицер S9. Это допустимо. Но мы будем контролировать вас. Предоставьте нам схемы планируемых вами действий.

— Мне нужны сутки для доработки схем. К тому времени «защитник» откроет память пустыни и получит ключ к этому разуму.

— Вы не получите права переписать коды памяти этой пустыни.

— Я не запрашивал таких прав. И это не входит в мой план. Все, что мне нужно — способность обмена информацией с пустыней.

— Этот разум считает вас врагом.

— Так точно. Но это не имеет значения. Этот разум враждебен ко всему чужому — особенно к тому, что меняет положение. Это вредит ему — нарушает его связи. Но он способен к обучению — он расширяет подходы к неизвестному, изучая его.

— Вы установите с ним дружественный контакт.

— Так точно. Только не сразу. После правильной расстановки сил. Он должен четко понимать, с кем имеет дело.

— Что это значит?

— Ваш подход не нуждается в силовом показе — вам не нужно пугать уничтожением, когда вы и правда собираетесь уничтожить. Я уничтожать не собираюсь — мне нужно только показать, что я могу это сделать. Но показ моей силы — моя агрессия вызовет ответную агрессию, которая должна быть подавлена на корню — заранее подавлена, еще до проявлений. Этот разум не только увидит проявления моей силы, но и будет вынужден дать мне время для объяснений — просто, некуда ему деваться будет.

— Это серьезное вмешательство.

— Не более серьезное, чем прямое уничтожение, которое не слишком заметно со стороны. Шесть точечных ударов по разуму — все, что мне требуется. У нас с вами по сути одни и те же методы. Только вы бьете мыслью, а я — другим оружием. Хотя в корне похоже и наше оружие — излучение. Мысленное излучение или…

— Что вам требуется, Айнер?

— Мне нужны истребители. Тяжелые истребители межзвездного полета по образцу наших «белых медведей». Нужны мыслящие машины с функцией ментального контроля и управления. Техника, способная перемещаться с равно высокой скоростью и в безвоздушном пространстве, и в атмосфере этой пустынной планеты.

— Какие?

— Без разницы.

— Айнер, вы планируете поднять эскадрилью тяжелых истребителей и применить оружие. Вы нанесете этому разуму непоправимый ущерб. Вы начнете войну, Айнер. Вторжение. Захват.

— Так точно. Но это будет временное вторжение, временный захват. Я нанесу этому разуму ущерб, но поправимый. Этот разум быстро восстанавливает поврежденные участки — в этом я убедился опытным путем.

— Вы получите полномочия для проведения операции. Но ответ держать перед нами вы будете жизнью.

— Применяете ко мне мою тактику… Согласен. Беру полную ответственность.

Запись № 11

04.10.1 год Эры Единства 09:00

Встал в стременах, всмотревшись вдаль… Не могу понять — приблизились смерчи или просто увеличились… Слишком ярко озарена пустыня, и не понятно, где начинаются, где кончаются эти шесты, распорками стоящие между небом и землей… Нет, расстояние определить не могу. Ну и черт с ним. А то глаза уже слезятся от яркого зарева, несмотря на затемнитель. Еще и Замухрышке сияние звезд в голову ударило… Мой зверь отчаянно бьем когтями зеркало, видно, считая его обычным камнем… Он роет нору в пыли, стараясь скрыться под землей от ненавистного ему яркого света. Его почти слепые глаза закрыты и затемнены, но даже пропущенные затемнителем жалкие обрывки света тревожат его. Он создан блуждать по подземным коридорам пустошей Штрауба и отрогов скал Валсхайма — среди темных озер и холодных ручьев, ища блеклых червей и схожие с ними корни растений. Руггеры не знают вечных и вечно сияющих льдов Хантэрхайма… Им не слишком хорошо знакомы и территории Шаттенберга — они не посягают на тундру, где блистающий снег редко открывает рогатые мхи. Руггеры занимают полосу каменистой лесотундры территорий Штрауба — до границ синих еловых лесов. А это местность достаточно прохладная, часто подернутая туманной дымкой и сумраком. Горящая огнем зеркальная пустыня — одно мученье для моей зверюги… особенно близь рубежей стабилизационного поля, где зной с сиянием невыносимы. Ему чуждо это место. Но мне хорошо знакомо и это сияние, и этот обжигающий… не важно — мороз или жар, обжигает и то, и другое.


Еще от автора Стас Северский
Историк

Ставший историком ушедшего человечества, Кот изучает мысленные отчеты бойцов и офицеров системы, уничтоженной войной. Работая с бригадой крыс, вскрывших данные архива Центрального управления службы безопасности рухнувшей системы, он узнает истории генералов и простых солдат, создававших и разрушавших этот мир — мир жизни. «Высокоинтеллектуальный» хищник вместе с высокоорганизованными крысами старается объять знания всего человечества.Стремление к познаниям заводит отважного хищника в память верховного главнокомандующего одной из трех воюющих систем, открывая храброму зверьку период становления абсолютной власти генерала Снегова над тремя системами, объединенными им одним общим врагом, одной общей войной.


Боец тишины

Не столь далекое будущее. Третья великая война еще не объявлена, но уже идет. Она еще не видна и не слышна штатским — лишь военные знают о ней, лишь бойцы тишины сражаются на незримом поле брани. Только история моя в первую очередь не о войне, а о людях — не о плохих или хороших, а о таких, какие они есть.Эта история о русском офицере, служащем в ГРУ, — довольно выдающемся разведчике-нелегале, действующем и ведущем диверсионную деятельность на территориях северной и восточной Европы. А в частности, — о том, как прожженному и насмешливому разведчику, часто называемому начальником Славой, пришлось хлебнуть тех людских слабостей, которые он привык так цинично использовать в целях главного разведуправления.


Последний день может стать первым

В далеком будущем люди уподобились богам — уничтожили жизнь на планете и создали новую. После разрушений был установлен Порядок — бессмертные сдерживали подвластные им силы. Мир держался на искусственной модели приостановки прогресса, но она была на грани распада. Крушение Порядка представляло угрозу всему человечеству. Неизбежным последствием очередных кризисов стала четвертая мировая война. Победа, применивших запрещенное оружие, союзников подняла сопротивление — повстанцы ответили высвобождением «запретных сил».


Тени прошлого — тени будущего

…Объект молчит. И Айнер ушел… Тихо. Почти спокойно. Если бы не грызущие нас мысли, не усталость, проползшая через натянутые нервы, — было бы похоже на обычную подготовку штурмовой операции… Но этот штурм будет последним боем роты — и с победой, и с поражением… Мы потеряем людей, технику… Мы погибнем… и знаем об этом — каждый офицер, каждый боец… Каждый знает… и каждый молчит… Мы должны… Должны перейти предел — подойти к концу, чтобы бросить ему эту войну прямо в разверстую глотку… Иначе он сожрет всех… Иначе жизнь не сохранить никому… Если задачу не исполним мы, — не исполнит уже никто.


Рекомендуем почитать
СТАЛКЕР-ПОЭТ. Выпуск 2

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Случай на Пенгалане

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дорога в преисподню

Жизнь обычно сталкера перевернулась в один, ничего не предвещающий, день. Он переступил черту вероятности в его жизни. Все повседневные планы были просто ничтожны с пришедшей к нему удачей, но удача не всегда так добра к своим обладателям. Порой судьба диктует свои правила и решения, и далеко не все они бывают так хороши… Сталкеры Гоф и  Яр ввязываются в опасную денежную лихорадку. И даже Зона не знает, что будет дальше…


Скорбящий камень

Сталкерпо кличке Фляга становится свидетелем странных взаимоотношений между бывшими Долговцами. Все четверо когда-то участвовали в рейде по Припяти, но что-то произошло в мёртвом городе во время выброса, и это что-то до сих пор преследует четырёх друзей…


Обман на Орд Мантелле

Загрязненная атмосфера Орд Мантелла отбросила чудные оттенки по ее поверхности, когда солнце предрекло начало очередного мрачного дня. Черное судно медленно опустилось с небес и приземлилось в полуразрушенном доке. Из корабля – кореллианского транспортника – выдвинулся трап, и сошел одинокий пассажир. Небольшая кучка местных проявила интерес, но одного быстрого, преисполненного угрозы взгляда хватило, чтобы спугнуть их. Это была отнюдь не необычная реакция на Сайфера Боса, пользующегося дурной славой охотника за наградой.


Жемчужины в песке

При упоминании о легендарных драконах, бывших, предположительно, в четыре или пять раз больше, чем самые старые банты, несколько посетителей крохотной таверны удаленной заставы притихли. Большинство их отмахнулось от заявления мон-каламари, пробурчав, что тот напился или же хватил солнечный удар – а то и все сразу. Но кое-кто навострил уши, как сделали то двое в плащах в конце кантины. Едва заслышав слово «крайт», Даск Мистфлаер распахнула свое пустынное одеяние,...