Пограничник. Рассказ 1. Пройти по последней грани - [13]
Никуда не попрешь, такой сложный разум опасен — всегда и везде. Он способен затронуть влиянием огромные территории, проходя с огромной скоростью огромные расстояния… Я его выслежу и все его тайны вскрою, отчитавшись во всем. И не будет больше пустыни… Ведь каменные глыбы применят к нему жесткую блокаду — слежку и контроль… И по этой восходящей лестнице жесткой блокады они скоро подойдут к ступени уничтожения. Это их стратегия — они ждут, только контролируя, внедряясь только по крайней необходимости, влияя только точными короткими ударами. Они ждут, когда время грозящего им врага подойдет к краю, и применяют к врагу крайние способы устранения угрозы — устраняют угрозу вместе с врагом. Они ждут, когда враг подойдет к обрыву и сорвется с него от одного их окрика… Они почти не влияют на ход событий, на пространство, на время… Их влияние почти сведено к нулю и точно рассчитано — оно почти не отзывается им, почти ничего не меняя. Так каменные глыбы поступили с нами, так они поступят и с разумной пустыней… Правда, прямо и открыто уничтожить нас у них не вышло — мы с этим справились и без них… Но они внедрились в наше пространство, в наше время, внося поправки… Мы погибли с их помощью… Но с их помощью мы сохранили нашу планету с жизнью и разумом — без нас, с чужой жизнью и чужим разумом, но сохранили… Мы сохранили больше, чем потеряли, хоть мы и потеряли нашу жизнь… И речь не только о нашей планете, о нашей вселенной… Здесь каменные глыбы правы… Их стратегия, в общем, верна… но не верна — тактика…
Я думаю не про меткие точечные удары — с ними все верно… Избирать точки событий, точно применяя к ним силы — то, что надо. Действуя точно, мы получим минимальное противодействие и максимальный результат. Я думаю про то, что угрозу следует устранять, не блокируя и не уничтожая источник — просто, корректируя его… в нужное время.
Ничего, я выясню, какие угрозы таят помыслы этой пустыни, и придумаю, что с этим всем делать, не отдавая этот разум под контроль каменным глыбам… Все ж я не доносчик, я не шпион. Я — пограничник. Я разведчик, но все ж, скорее, — пограничник. Вот я и пройду по границе — как всегда… Эти камни стараются не вмешиваться, внося только редкие поправки… Точно в цель буду бить и я, но вмешиваться я буду жестче, резче и чаще. Они позволяют решать тому разуму, который контролируют, оставляя за собой только последнее решение. А я… Решать буду только я — все, за всех и сразу.
— Я не позволю этой пустыне дойти до того, до чего дошли мы…
— До конца? Ты уничтожишь пустыню?
— А, Крыс… Нет, я не дам никому довести этот разум до уничтожения и не дам этому разуму дойти до деструкции…
— Он все равно дойдет.
— Не так скоро — с моей помощью…
— Откуда ты знаешь?
— Ему неизвестно, чему угрожает он и что ему угрожает…
— Ты сообщишь ему, но ничего не изменишь.
— Изменю…
— Вы знали и понимали, но ничего не изменили.
— Было поздно менять. Мы ясно увидели будущее, когда его уже не было.
— Было.
— Короткое будущее…
— Короткое — без потерь.
— Верно. Мы сделали выбор — отказались терять силу, обретая большее время. Но это был принудительный выбор — время далось бы нам только с полной потерей сил, с сокрушительной слабостью.
— Тяжелый выбор сделал и ты. Ты дал время нам, отказавшись от вашего времени.
— Опять точно в цель, Крыс. Получилось так, как получилось, но могло быть иначе — все решало и решило время…
— Иначе быть не могло, когда было так.
— Могло. Стоило каменным стражам дать нам отчет раньше жестче и в доходчивой форме. Нам не хватило острастки от нашего понимания наших деяний. Но нас могли осадить внешние угрозы. Крыс, это свойство высокого разума — выдвигать предположения, проводить параллели… Мы можем брать не только прямой опыт прошлого, применяя его к настоящему — можем дополнять прошлый опыт, прогнозируя его параллели, применяя к настоящему их…
— Что ты собираешься делать?
— Внедряться.
— Каменные стражи запрещают.
— И доводят этим положение дел до крайности.
— Все доходит до крайности и без них. И ты доходишь.
— До крайности?
— До края.
— Похоже, ты прав, Крыс… Но я все равно до него дойду.
— Как все остальное.
— Жизнь и смерть — это не вечный вопрос… это вопрос времени. Все, что появляется — исчезает со временем. Все живое — дохнет. Просто у нас есть выбор — спасти кого-то от смерти или нет.
— Спасая кого-то одного, мы губим кого-то другого.
— Но мы можем выбирать, кого спасти, кого погубить.
— Ты выбрал нас…
— Точно.
— Погубив людей.
— Точно. Но вы жили, когда мы — погибали.
— Но никто не может точно знать, когда кто-то спасенный чьей-то гибелью погибнет или погубит…
— Хватит, понял. Выбор — это всегда риск. Поэтому не каждый может его сделать. Кому-то не хватит ума, кому-то — сил, кому-то — воли… или просто — наглости. У меня этого добра до черта — я не скуплюсь на выборы и риски.
— Создание света может стать созданием тьмы. Свет и тьма близко.
— Приму к сведенью, Крыс. А теперь за дело. Пока каменные стражи не явились мне тормоза чинить!
— Подожди. Что-то идет к нам. Что-то близко.
— Я ничего не вижу, Крыс. А нет… Черт…
Где-то вдалеке этого бескрайнего зеркального простора… По всей засвеченной линии горизонта протянулись тонкие светящиеся нити, уходящие ввысь… Но что это?.. Пустыня реагирует… Но я не знаю, нормально это или нет… Забор это энергии или что-то иное, что-то деструктивное?..
Ставший историком ушедшего человечества, Кот изучает мысленные отчеты бойцов и офицеров системы, уничтоженной войной. Работая с бригадой крыс, вскрывших данные архива Центрального управления службы безопасности рухнувшей системы, он узнает истории генералов и простых солдат, создававших и разрушавших этот мир — мир жизни. «Высокоинтеллектуальный» хищник вместе с высокоорганизованными крысами старается объять знания всего человечества.Стремление к познаниям заводит отважного хищника в память верховного главнокомандующего одной из трех воюющих систем, открывая храброму зверьку период становления абсолютной власти генерала Снегова над тремя системами, объединенными им одним общим врагом, одной общей войной.
Не столь далекое будущее. Третья великая война еще не объявлена, но уже идет. Она еще не видна и не слышна штатским — лишь военные знают о ней, лишь бойцы тишины сражаются на незримом поле брани. Только история моя в первую очередь не о войне, а о людях — не о плохих или хороших, а о таких, какие они есть.Эта история о русском офицере, служащем в ГРУ, — довольно выдающемся разведчике-нелегале, действующем и ведущем диверсионную деятельность на территориях северной и восточной Европы. А в частности, — о том, как прожженному и насмешливому разведчику, часто называемому начальником Славой, пришлось хлебнуть тех людских слабостей, которые он привык так цинично использовать в целях главного разведуправления.
В далеком будущем люди уподобились богам — уничтожили жизнь на планете и создали новую. После разрушений был установлен Порядок — бессмертные сдерживали подвластные им силы. Мир держался на искусственной модели приостановки прогресса, но она была на грани распада. Крушение Порядка представляло угрозу всему человечеству. Неизбежным последствием очередных кризисов стала четвертая мировая война. Победа, применивших запрещенное оружие, союзников подняла сопротивление — повстанцы ответили высвобождением «запретных сил».
…Объект молчит. И Айнер ушел… Тихо. Почти спокойно. Если бы не грызущие нас мысли, не усталость, проползшая через натянутые нервы, — было бы похоже на обычную подготовку штурмовой операции… Но этот штурм будет последним боем роты — и с победой, и с поражением… Мы потеряем людей, технику… Мы погибнем… и знаем об этом — каждый офицер, каждый боец… Каждый знает… и каждый молчит… Мы должны… Должны перейти предел — подойти к концу, чтобы бросить ему эту войну прямо в разверстую глотку… Иначе он сожрет всех… Иначе жизнь не сохранить никому… Если задачу не исполним мы, — не исполнит уже никто.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жизнь обычно сталкера перевернулась в один, ничего не предвещающий, день. Он переступил черту вероятности в его жизни. Все повседневные планы были просто ничтожны с пришедшей к нему удачей, но удача не всегда так добра к своим обладателям. Порой судьба диктует свои правила и решения, и далеко не все они бывают так хороши… Сталкеры Гоф и Яр ввязываются в опасную денежную лихорадку. И даже Зона не знает, что будет дальше…
Сталкерпо кличке Фляга становится свидетелем странных взаимоотношений между бывшими Долговцами. Все четверо когда-то участвовали в рейде по Припяти, но что-то произошло в мёртвом городе во время выброса, и это что-то до сих пор преследует четырёх друзей…
Загрязненная атмосфера Орд Мантелла отбросила чудные оттенки по ее поверхности, когда солнце предрекло начало очередного мрачного дня. Черное судно медленно опустилось с небес и приземлилось в полуразрушенном доке. Из корабля – кореллианского транспортника – выдвинулся трап, и сошел одинокий пассажир. Небольшая кучка местных проявила интерес, но одного быстрого, преисполненного угрозы взгляда хватило, чтобы спугнуть их. Это была отнюдь не необычная реакция на Сайфера Боса, пользующегося дурной славой охотника за наградой.
При упоминании о легендарных драконах, бывших, предположительно, в четыре или пять раз больше, чем самые старые банты, несколько посетителей крохотной таверны удаленной заставы притихли. Большинство их отмахнулось от заявления мон-каламари, пробурчав, что тот напился или же хватил солнечный удар – а то и все сразу. Но кое-кто навострил уши, как сделали то двое в плащах в конце кантины. Едва заслышав слово «крайт», Даск Мистфлаер распахнула свое пустынное одеяние,...