Погибель королей - [31]

Насчет ожерелья и императора Морея не была уверена, но точно знала, что последняя часть истории – правда. Ола смотрела на нее точно так же, как и большинство мужчин. А из разговоров Морея выяснила, что когда Ола спит с кем-то из своих рабов, то она приглашает в свою спальню не мальчиков.

Халит? Харит? Халис? Неважно. Он захрапел, перевернулся на другой бок и накрыл голову рукой, словно кот. По его бороде потекла слюна. Он был первым ее клиентом в этот день. Пришел ли он сюда ради секса – или просто чтобы укрыться от жары? Морея еще немного понаблюдала за ним, после чего решила, что отчаянно нуждается в свежем воздухе.

Она выбралась из своей комнатки во двор. Солнце набросилось на нее, словно дикий зверь, словно чудовище, которое нападает на всех на своем пути. В центр дворика ветерок почти не залетал, так что здесь можно было жарить мясо, словно на огне. Небо успокаивающего сине-зеленого цвета издевательски вибрировало в красно-оранжевых лучах солнца.

Черный ход в клуб, предназначенный для слуг, распахнулся, и Морея услышала сердитый голос старого музыканта Сурдье:

– Осторожно! Осторожно! Не споткнись о третью ступеньку.

– Папа, все хорошо.

Увидев эту пару, Морея ахнула. Какой-то солдат поддерживал Кирина, а еще двое вели слепого арфиста. Что бы ни говорил юноша, он совсем не выглядел так, словно у него все хорошо. Его черные волосы слиплись от засохшей на них крови, превратившись в безобразные лохмы. Его плащ-салли покрывали алые разводы. Другие отвратительного вида пятна усиливали ощущение того, что этот человек получил серьезные травмы. Его отец, похоже, не пострадал, однако на его лице явственно читались гнев, разочарование и тревога.

Морея бросилась за госпожой Олой, а когда они вернулись, то увидели двух солдат, которые стояли по стойке «смирно». Третий – тот, кто помогал Кирину, разговаривал со слепым музыкантом.

– Я же сказал, – отрезал Сурдье. – Спасибо за помощь, но мы сами справимся. Милостыня нам не нужна.

– Папа, ты хамишь.

Красивый солдат, высокий и темноволосый, улыбнулся, словно гнев старика казался ему восхитительным. Он начал что-то говорить.

– Ясноглазый!.. – Госпожа Ола бегом пересекла дворик, обняла Кирина и крепко прижала его к себе. – Мой малыш!

– М-м-м, м-м-м м-м-м-м, – ответил Кирин – грудь Олы заглушила его голос. Он попытался вырваться из объятий.

Ола отстранилась, но положила руки ему на плечи, словно пытаясь защитить.

– Что вы сделали с моим ангелом?! – воскликнула она.

Солдат развел руками, демонстрируя беспомощную невинность.

– Это не я, госпожа. Ваш… э-э… ангел… нарвался на демона.

Ола заморгала, затем посмотрела на Кирина.

– Это Харис? Он подстроил какую-то…

– Нет, Ола, – сказал Сурдье. – Это не метафора. Демон был настоящий.

– Что?

Старик покачал головой.

– Ола, этот проклятый монстр подстерег нас посреди улицы. Никогда не слышал ни о чем подобном. Если бы я не почуял запах этой твари, то врезался бы в нее! Говорят, он убил стражника, так что нам-то еще повезло.

Во взгляде, который Кирин бросил на Сурдье, было столько яда, что Морея вздрогнула.

– Один из нас действительно в него врезался.

– По крайней мере, он тебя не убил, – сварливо ответил Сурдье.

– Да уж, сделал одолжение. – Кирин покачал головой, и по его телу побежала дрожь. Он показал на стражника. – Госпожа Ола, это капитан Джарит.

Джарит поцеловал руку Оле, хитроумно улыбаясь. Ему, казалось, было лет девятнадцать-двадцать – он был слишком молод для капитана.

– Я так рад с вами познакомиться, госпожа Натера. Отец много рассказывал мне о вас.

Улыбка на лице Олы Натеры застыла.

– Вот как? – настороженно спросила Ола.

Капитан заулыбался еще сильнее.

– Ну да. Он говорил, что вы – самая прекрасная куртизанка из тех, что когда-либо бывали в Верхнем круге, что тысяча мужчин выстраивалась в очередь просто ради того, чтобы вы обратили на них внимание. – Он подмигнул хозяйке борделя. – Разумеется, он никогда так не говорит в присутствии матушки.

Ола громко, от души рассмеялась.

– О, эти радостные дни юности! Заходите как-нибудь, я приготовлю для вас особенную девушку. – Она повернулась, увидела, что Морея все еще здесь, и поманила ее. – Вот эта прибыла совсем недавно и вполне очаровательна, да?

Капитан улыбнулся и пожал плечами.

– Прошу прощения, госпожа Натера…

– Ола. Зовите меня Ола, красавчик.

Он ухмыльнулся.

– Ну, значит, Ола. Не обижайтесь, но женщины, которых я предпочитаю, обычно не оказываются в борделе. – Тем не менее он скользнул взглядом по фигуре Мореи. – Но ты очаровательна. Обращаться с мечом ты, наверно, не умеешь, да? – Он обращался к ней напрямую и неподобающим образом. Наверняка он знал, что нарушает правила этикета, но понимал, что Ола не посмеет его одернуть.

Морея сглотнула и покачала головой.

Капитан вздохнул.

– Жаль. – Он отряхнулся и повернулся к Кирину, чей восхищенный и благодарный взгляд вдруг наполнился яростью. – Приглашение остается в силе. Если тебе это интересно, приходи в дом Красного меча, когда пробьет восемь. Он в Рубиновом квартале, через две улицы от Великой Кузницы. Я дам знать дозорным.

– Не ждите его, – прорычал Сурдье.

– Я приду, – пообещал Кирин, сердито глядя на отца.