Погибель королей - [27]

Ксалторат зарычал и повернулся к мужчине. Кирин тем временем болтался у него на хвосте, словно фонарь в сезон муссонов.

ДЕРЗКИЙ СМЕРТНЫЙ, ТЫ ПОСМЕЛ ОСПАРИВАТЬ МОИ ПРАВА? Я КСАЛТОРАТ, Я – ЯРОСТЬ БИТВЫ, ГРЕХ ВОЖДЕЛЕНИЯ. Я – СТОН, КОТОРЫЙ СРЫВАЕТСЯ С ГУБ ПРОКЛЯТЫХ.

«Голос», который звучал в голове Кирина, усилился, превратился в какофонический вой. Демон рос, и его голос становился все более угрожающим[33]. Свежая кровь потекла у чудовища изо рта, окрашивая в алый его белое тело.

– Ага, продолжай. – Солдат бросил взгляд на Кирина, нахмурился и снова обратил все свое внимание на демона.

Неожиданно гнев демона унялся, хотя его ухмылка стала еще более жуткой.

Я ТЕБЯ ЗНАЮ.

– Да, – согласился солдат. – Мы уже встречались. Тогда ты прятался за ребенком. Сейчас ты тоже так сделаешь?

ЭТОТ МАЛЬЧИШКА НИЧЕГО ДЛЯ ТЕБЯ НЕ ЗНАЧИТ, А ВОТ ОНА БЫЛА ДЛЯ ТЕБЯ ВСЕМ. – Демон усмехнулся. – ЕЕ ВОПЛИ ЗВУЧАЛИ, СЛОВНО МУЗЫКА.

Солдат стиснул рукоять меча так, что костяшки его пальцев побелели, однако голос его остался спокойным.

– Почему ты выбрал его? Надоело убивать маленьких девочек?

ЕГО УЖАС ТАКОЙ ЖЕ МЕДОВО-СЛАДКИЙ, КАК И БЕДРА ТВОЕЙ ДОЧЕРИ.

Лицо солдата задергалось от тика. Не отрывая глаз от демона, он начал обходить его по кругу.

– Тебя освободили из тюрьмы не для того, чтобы ты нападал на мальчиков. Зачем ты пришел сюда, Ксалторат?

На лице демона появилось задумчивое выражение, словно он вспоминал былое вместе с другом, с которым встретился после долгой разлуки.

Я ЗДЕСЬ, ПОТОМУ ЧТО ДОЛЖЕН БЫТЬ ЗДЕСЬ. Я ЗДЕСЬ, ПОТОМУ ЧТО ДРЕВНИЕ УЗЫ, СВЯЗЫВАЮЩИЕ ВЕСЬ МОЙ РОД, ЕЩЕ НЕ РАЗРУШЕНЫ. Я ОСТАНУСЬ ЗДЕСЬ ДО ТЕХ ПОР, ПОКА ВЫ, ГЛУПЦЫ, ПРОДОЛЖАЕТЕ МЕНЯ ПРИЗЫВАТЬ, ДО ТОГО САМОГО ДНЯ, КОГДА ВСЕ КЛЯТВЫ БУДУТ НАРУШЕНЫ, ДО ТОГО ДНЯ, КОГДА ВСЕ ДУШИ ОБРЕТУТ СВОБОДУ. – Он улыбнулся. – ЖДАТЬ УЖЕ НЕМНОГО ОСТАЛОСЬ.

– И какой глупец призвал тебя на этот раз?

НУ КАК ЖЕ, ЭТО… – Демон остановился. – ПОЧЕМУ ТЫ РАЗГОВАРИВАЕШЬ, А НЕ СРАЖАЕШЬСЯ?

– С меня довольно того, что разговариваешь ты. Тебе это доставляет больше удовольствия.

ТЫ ХОЧЕШЬ ОТВЛЕЧЬ МОЕ ВНИМАНИЕ!

– Нет, гнилое нутро, я хочу задержать тебя. – С этими словами солдат подошел ближе. Меч в его руках превратился в сияющую полоску из отраженного солнечного света.

Ксалторат ухмыльнулся и отвел назад свои лапы с длинными когтями, готовясь атаковать, – и вдруг завопил: Кирин всадил свой кинжал в левый глаз демона по самую рукоять.

Остаток боя Кирин пропустил. Ксалторат дернул хвостом и отбросил Кирина в сторону, словно сломанную куклу, и тот врезался головой в стену магазина.

После этого все было как в тумане.

Он слышал рык Ксалтората, лязг оружия, крики людей и чей-то чистый тенор, негромко произносящий заклинание, но все эти звуки доносились до него, словно откуда-то издалека.

Дрожа, Кирин поднялся на ноги. Перед глазами у него все расплывалось. Волосы были мокрыми и липкими. Лицо заливала его же собственная кровь. Он ощутил жжение: сапфир, висевший у него на шее, обжигал.

Кирин понимал (но как-то отстраненно, словно эта проблема его не касалась), что ранен – и, возможно, скоро умрет. Ему хотелось уснуть. С другой стороны, его тошнило. Но главным чувством был раскаленный добела гнев, который до сегодняшнего дня Кирин испытал только один раз в жизни. Желание отомстить было настолько сильным, что подавило все инстинкты. Этот гнев дал ему силы встать и, ковыляя, вернуться на перекресток, где на него напали.

Солдат все еще стоял там, вместе с огромным количеством стражников, а также еще одним человеком в заплатанном коричневом плаще-салли. Последний выглядел здесь таким же чужаком, как и вор из банды Ночных Танцоров на вечеринке дозорных. Кирин понятия не имел, кто это, но так как это был не демон и не стражник, то Кирин решил не обращать на него внимания до тех пор, пока тот не докажет свою значимость.

Демона нигде не было видно, от него остались только полосы красного света и вонь нечистот.

– Как тебе удалось прибыть сюда так быстро? – спросил огромный солдат с мечом у человека в заплатанном плаще. – Я же только что послал за тобой.

– Таджа улыбнулась нам. Один из моих агентов известил меня… Клянусь Тиа! Юноша, у тебя все хорошо? – Человек в плаще повернулся к Кирину.

Кирин пропустил его слова мимо ушей. Дурацкий вопрос. У него больше никогда не будет все хорошо. Моргая, он посмотрел на человека в плаще. Это был темноглазый юноша лет двадцати с небольшим, заурядной внешности, хотя каштанового цвета кожа и высокие скулы – характерные черты маракорца – добавляли ему экзотики. Непослушные, торчавшие во все стороны черные волосы удерживал на месте простой латунный обруч на лбу. Кирин задумался о том, не принадлежит ли этот человек к гильдии Гуляк и много ли у него работы, раз он в таком плаще. Он больше походил на землепашца, чем на артиста. Кирин решил, что он, скорее всего, чей-то слуга или оруженосец.

– Он умер? – спросил Кирин и стиснул зубы, стараясь стоять прямо.

– Корен, лови его, он сейчас упадет, – сказал тот, что поменьше.

Солдат потянулся к нему, положил руку ему на плечо. Кирин вырвался, одновременно гоня прочь одно из самых ужасных воспоминаний.