Подходящая пара - [17]

В школе я познакомилась с одной женщиной. Джоан Уинтерс. Она на два года старше меня. Мы сразу подружились и много говорили о том, как будет замечательно и весело, если мы сможем зарабатывать на жизнь, став клоунами. Годом позже мы открыли магазин «Все для клоунады». Кроме торговли всевозможными предметами, мы выступали на вечеринках и благотворительных концертах.

Моя квартира находится неподалеку от магазина, поэтому в течение дня я часто забегала проведать бабушку, когда она жила со мной. В санаторий, куда ее перевезли, я ездила каждый день после работы. Но однажды вечером я освободилась очень поздно. Искрометная Эффи и Мопси были приглашены для выступления на благотворительном вечере в помощь Обществу спасения утопающих, и после него у меня не оставалось времени заехать к бабушке. Поэтому я позвонила ей.

Как всегда, она сказала, что близится ее смерть, настойчиво повторяла, что не переживет ночь. Она хотела, чтобы я после выступления все-таки заехала к ней, чтобы она увидела меня в последний раз в костюме клоуна.

По ее голосу я поняла, что самочувствие у нее неплохое, поэтому заверила ее, что она не умрет, и пообещала заехать. Я дала ей обещание.

Эффи опустила глаза и покачала головой. Паркер с большим вниманием слушал продолжение ее рассказа.

— С благотворительного вечера я ушла в десять часов. Уверенная, что бабушка уже спит, я решила не будить ее и поехала прямо домой. Утром мне позвонили из санатория и…

Слезы потекли по щекам Эффи, и Паркер понял, чем все закончилось. Обняв ее за плечи, он притянул ее к себе, насколько это позволял подлокотник между сиденьями.

— Ты не можешь винить себя в этом.

— Не могу? — спросила она, вздрагивая всем телом в его объятиях. — Когда я приехала в санаторий, сестра, что дежурила в ту ночь, рассказала, что бабушка ждала меня до полуночи. «Она обещала показать мне свой номер, — твердила бабушка сестре, — до того, как меня не станет». Она…

Эффи замолчала, оборвав фразу. В этом не было необходимости, потому что последующие ее слова объяснили все.

— С тех пор я не могу надевать костюм клоуна.

Паркер крепче прижал ее к себе.

— Мне трудно говорить об этом. — Она взглянула на него. — Паркер, ты знал ее. Она была замечательная женщина. Такая любящая и щедрая. Единственный человек, который никогда не бросал меня в беде. Как я могла так поступить с ней?

О, если бы он знал ответ, который облегчил бы ее боль!

— Ты не знала.

— Я должна была приехать к ней. Я обещала.

Взяв Эффи за подбородок, он повернул ее лицо к себе. Мокрые от слез щеки, глаза — зеленые и глубокие, как море. Не сознавая, что делает, он поцеловал ее в губы, желая просто выразить свое понимание. Понимание ее горя и вины. Утрата любимого человека — трагедия; чувство вины за то, что не оправдал его ожиданий, опустошает душу.

Как только его губы коснулись ее, Эффи напряглась. В этом прикосновении не было ни настойчивости, ни требования чего-то большего. Он лишь прижался губами к ее губам и ждал ответа. Она слегка отодвинулась, и он отпустил ее, сразу почувствовав, что она обмякла. Но тут же он почувствовал, как ее руки обвили его шею и она ответила на его поцелуй.

Нежность и страсть наполнили его. Целуя ее губы, Паркер ощутил соленый вкус слез, и кончиком языка слизнул их со щек. Она слегка приоткрыла рот, и этот призыв пробудил в нем новые желания.

Как только он увидел ее этим ранним утром, он понял, что в нем зародилось страстное желание быть рядом с этой женщиной, обладать ею. Каждый час, проведенный вместе, все больше сближал их, прошлое и настоящее бледнело перед возникающими между ними новыми отношениями. Желания, подавляемые возрастом и обстоятельствами жизни, теперь пробудились, и он приветствовал неутолимую жажду этих желаний, которые Эффи вызывала в нем.

Скользя пальцами по шелку блузки, он гладил и ласкал ее плечи и спину. Его язык с наслаждением изучал и упивался вкусом ее рта. Каждый поцелуй обжигал все сильнее и сильнее, каждый вдох делался короче и судорожнее.

Ему мешал руль и подлокотник сиденья. Он хотел прижать ее к себе так, чтобы ощутить все тело этой женщины. Но этого ему было мало. Он жаждал ее обнаженного тела.

— Нет, — простонала она, словно прочтя его мысли. Вырвавшись из его объятий, она откинулась на спинку сиденья. Глаза, все еще затуманенные страстью и вместе с тем широко открытые от удивления, были устремлены на него.

Усилием воли он пытался успокоить прерывистое дыхание и взять себя в руки. Прошло тринадцать лет, но его реакция на ее близость была такой же, как в тот вечер на причале; один поцелуй вел к другому, подталкивая к тому, о чем он и не помышлял. Как и тогда, он не знал, что сказать. В тот далекий вечер он пробормотал извинение и быстро убежал.

Сейчас же Эффи прошептала что-то невразумительное, покачала головой и схватилась за ручку дверцы.

Он не остановил ее.

Выйдя из машины, Эффи, не оглядываясь, быстро пошла к коттеджу. Только тогда, когда она, открыв дверь, выпустила лаявшую и подпрыгивающую Мопси, она смогла глубоко вздохнуть и расслабить плечи. Он наблюдал за каждым ее движением: вот она подхватила на руки собаку и внесла ее в дом, потом закрыла за собой дверь. Вот она опять открыла дверь и выпустила Мопси. Наблюдая за собачкой, она встала у двери и наконец посмотрела в сторону его машины.