«Подарок» на день рождения - [27]

Шагая следом за гробом, Вадим больше всего опасался, как бы кто из носильщиков не оступился на скользкой тропе. Быстро подскочить и помочь ребятам он едва ли сумеет — ведь тогда придётся оставить мать, которая от горя и переживаний буквально повисла у него на руке. Недолго она радовалась своему счастью.

Матушка всей душой полюбила молодую сноху, а появление внучки стало для неё самым важным и долгожданным событием. Все домашние разговоры сводились только к одному: как малышка спит, как кушает, хватает ли у мамы молока, не болит ли животик? Накупив шерстяных ниток, она с усердием принялась вязать какие-то кофточки, чепчики. Когда произошла страшная трагедия, мать до последнего не верила, что девочек больше нет. «Как же так! — подавленно твердила она. — Я ведь не успела закончить носочки для Ксюшеньки…»

Наверное, нужно иметь стальные нервы, чтобы в такой трудный момент довязывать для любимой внучки первые и последние в её жизни пинетки. Вот только надевать их было уже не на кого. При пожаре тела сильно обгорели, так что хоронить несчастных пришлось в закрытых гробах.

Низкое серое небо, кладбищенские кресты и последний траурный путь вместе с погибшей семьёй… Вадим на мгновение прикрыл веки. Его разум противился, не желая принимать страшный свершившийся факт. «Девчонки мои, милые, дорогие, родные… простите меня… простите, что не сберёг!..»

Ноги не держали его. От боли и отчаяния хотелось упасть на колени и, крепко обхватив голову руками, громко, во весь голос разрыдаться. Он сильно прикусил губу: терпи, держись, не время сейчас раскисать.

Чувствуя свою вину, он боялся смотреть назад — не хотел встречаться взглядом с обезумевшей от горя тёщей. С той самой минуты, когда она узнала о страшной беде, Вадим постоянно читал в её глазах немой укор.

Процессия приблизилась к свежевырытым могилам. Люди со скорбными лицами окружили покойниц. Наступил момент прощания. Кто-то произносил речь, многие просто плакали, вытирая платками глаза. С громкими рыданиями Елена Сергеевна бросилась на гроб дочери:

— Кровинушки сладкие… деточки… зачем же вы нас покинули?! Как жить-то теперь без вас, горемычные вы мои-и?

Сочувствуя материнскому горю, родственники отводили глаза.

Не пытаясь сдерживать слёзы, Вадим в последний раз провёл дрожащей рукой по холодной лилово-атласной крышке. Господи, неужели он больше никогда не увидит свою жену, не услышит довольного лепета дочери?! Вид её крошечного гробика, обитого розовым бархатом, вызывал невольное содрогание. Наверное, на всём белом свете не найдётся зрелища ужаснее, чем детский гроб, в котором покоится тело твоего родного ребёнка. Не дай бог никому испытать такое! Он вытер ладонью мокрые щёки. Как порой бывает жестока и несправедлива судьба, совершенно не считаясь с возрастом человека!

Кладбищенские работники не стали затягивать процедуру прощания. Старший дал отмашку — и двое его помощников принялись опускать усопших в могилу. Когда очередь дошла до Ксюши, Елена Сергеевна с отчаянным криком схватила с табурета её гробик и крепко прижала к груди:

— Внученька моя милая, не отдам тебя никому! Не пущу!

Женщина явно была не в себе.

Родственники обступили несчастную, принялись успокаивать. Кто-то уже торопливо тряс в пластиковый стаканчик сердечные капли. Могильщик мягко отобрал у Елены Сергеевны её страшную ношу и отправил останки девочки следом за матерью. Бледная как мел тёща стала медленно оседать на землю. Аркадий Иванович вовремя подхватил жену под руки:

— Леночка, милая, держись, ты ведь сильная. Держись, мой хороший.

Вадим вместе со всеми бросил в яму горсть земли, с горечью слушая, как мелкие камешки с глухим стуком ударяются о дерево. Затем дружно заработали лопаты. А вскоре на месте захоронения выросли два свежих холмика, щедро усыпанных цветами, венками и… детскими погремушками.

«Прах к праху, ибо всё тленно и тленным станет», — вертелась всю обратную дорогу в голове Вадима услышанная на кладбище фраза.

По какому-то странному стечению обстоятельств для поминок был выбран ресторан «Жемчужина». Тот самый, в котором чуть больше года назад гремела весёлая свадьба, торжественно звучали тосты, поздравления, и дружный хор голосов кричал: «Горько, горько!»

Кто бы мог подумать, что сегодня в этом зале соберутся всё те же знакомые лица, но только повод для встречи будет совершенно иным. Со слезами на глазах.

Народу за длинным столом собралось много. Некоторых Вадим даже не знал. У Наташи была большая родня. К тому же поминки — это не юбилей, куда необходим пригласительный билет. Почтить память умерших может любой, кто когда-либо их знал. Вот и бывший Наташин ухажёр Герман тоже был здесь.

Со стороны Вадима присутствовали только матушка да верный друг Сергей. Приятель выглядел совершенно подавленным. Он по-настоящему сожалел о том, что когда-то помог Вадиму с покупкой проклятого автомобиля. По его словам, именно машина притянула в дом страшную беду и погубила двух замечательных девчонок. Глупость, конечно, но ведь каждый имеет право на собственное мнение.

Люди тихо переговаривались между собой, подходили выразить соболезнования. Вадим молча кивал головой, чувствуя на душе пустоту и холод. Несладко приходилось и Наташиным родителям. Елена Сергеевна не переставала вытирать слёзы. Чуть забудется, затихнет, а через минуту глаза снова на мокром месте. Аркадий Иванович не отходил от жены ни на шаг. С застывшим лицом и отрешённым взглядом он напоминал привидение, его рука мягко поглаживала плечо супруги.