Под знаком Рыб - [82]

Шрифт
Интервал

Вся эта история была дописана слабеющей рукой гумлидатского летописца на последнем листе Книги Хроник, в самом его конце. Когда Адиель Амзе прочел ее, на его глаза навернулись слезы. Как велика самоотверженность летописцев, которые не оставляют свой труд даже в ту минуту, когда острый меч уже занесен над их головой, и кровью своего сердца описывают то, что видят в этот миг их глаза!

Он нашел в Книге Хроник Гумлидаты много других интереснейших подробностей. Некоторые из них подтверждали его догадки, подкрепляли его гипотезы и добавляли важные детали к построенной им ранее картине событий, другие, напротив, опровергали то, к чему он пришел в ходе своих прежних исследований. Видно, он все-таки слишком полагался на своих учителей и предшественников, хотя, сказать по правде, и раньше не раз чувствовал в их словах некоторую неуверенность.

Незаметно пролетело лето. Все это время Адиэль Амзе провел над бесценной книгой. Пришли холода, земля замерзла, и он уже не мог работать в саду. Тогда ему отвели отдельную комнатку, где были печь и дрова, и он поселился там и продолжал корпеть над Книгой Хроник, добавляя одну разгаданную букву к другой, и одно прочитанное слово к другому, и одну расшифрованную строку к следующей, пока ему не удавалось прочесть каждый очередной рассказ целиком и без запинки. Тогда он переходил к следующему. А если ему попадалось что-то интересное для любого уха, он шел в общий зал, собирал вокруг себя прокаженных и говорил им: «Братья, друзья, садитесь, я прочту вам кое-что». И читал им очередной рассказ о великой Гумлидате и ее жителях, которые были народом высокомерным и гордым, пока не пришли готы и не лишили их и гордыни, и высокомерия, и даже самой жизни. И рассказывал им о богах Гумлидаты, о Гомеше, и Гуце, и Гуше, и Гоахе, об их горделивых храмах, и о громогласных брюхастых обжорах-жрецах, и о грудах монет в их сокровищницах и горах грязи на площадях, о голых танцовщицах и грудастых блудницах, о горластых петухах и гривастых псах. А порой, увлекаясь этими рассказами, добавлял к ним и те новые научные мысли, которые они пробудили в его уме. Ибо эта Книга Хроник открыла ему много нового, и он многое изменил и дописал в своей собственной книге.

Увы, эта его книга не имела никаких шансов достичь мира живых, ибо из дома прокаженных не разрешено выносить ни книгу, ни рукопись, ни письмо, ни какой-либо иной предмет — ничего. И тем не менее каким-то загадочным образом некая малая толика его открытий все же дошла до читателей. Видимо, когда подлинный ученый открывает нечто новое и важное для людей, то пусть даже он скрывается где-то вдали от всех, эти его открытия каким-то чудом все же достигают мира. Ибо Адиэлю Амзе не раз доводилось, листая журналы, принесенные из его дома сестрой Адой, встречать там свои новые идеи и утверждения, подписанные другими именами, и ему всякий раз казалось непостижимым, как это получается, что то, к чему он приходит в результате напряженного труда здесь, в своем уединении, там, в широком мире, публикуется, словно всем известное. Если так, то, может, не стоит и трудиться? Может, проще довольствоваться тем, что пишут эти неведомые авторы?

Но в природе заключен вечный союз между учеными, которые не оставляют служения науке, и наукой, которая не оставляет своих служителей. Хоть он и сказал себе в минуту слабости: «Зачем мне трудиться?» — но она не дала на то своего согласия, шепнув ему: «Не оставляй меня, возлюбленный сын мой, не покидай эту стезю». И он продолжал трудиться над вечной Книгой и каждый день находил в ней разгадки все новых и новых тайн, которые оставались сокрытыми даже от самых великих ученых предшествующих поколений.

И поскольку много тайн есть на свете, и много есть такого, что требует исследования, понимания и толкования, и путь познания бесконечен, Адиэль Амзе так и не оставил свое научное подвижничество, и не сдвинулся с места, и остался там, наедине с этой Книгой, среди прокаженного народа, навсегда.[92]


Еще от автора Шмуэль-Йосеф Агнон
Вчера-позавчера

Роман «Вчера-позавчера» (1945) стал последним большим произведением, опубликованным при жизни его автора — крупнейшего представителя новейшей еврейской литературы на иврите, лауреата Нобелевской премии Шмуэля-Йосефа Агнона (1888-1970). Действие романа происходит в Палестине в дни второй алии. В центре повествования один из первопоселенцев на земле Израиля, который решает возвратиться в среду религиозных евреев, знакомую ему с детства. Сложные ситуации и переплетающиеся мотивы романа, затронутые в нем моральные проблемы, цельность и внутренний ритм повествования делают «Вчера-позавчера» вершиной еврейской литературы.

Израильская литература в калейдоскопе. Книга 1

Сборник переводов «Израильская литература в калейдоскопе» составлен Раей Черной в ее собственном переводе. Сборник дает возможность русскоязычному любителю чтения познакомиться, одним глазком заглянуть в сокровищницу израильской художественной литературы. В предлагаемом сборнике современная израильская литература представлена рассказами самых разных писателей, как широко известных, например, таких, как Шмуэль Йосеф (Шай) Агнон, лауреат Нобелевской премии в области литературы, так и начинающих, как например, Михаэль Марьяновский; мастера произведений малой формы, представляющего абсурдное направление в литературе, Этгара Керэта, и удивительно тонкого и пронзительного художника психологического и лирического письма, Савьон Либрехт.

Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах

Представленная книга является хрестоматией к курсу «История новой ивритской литературы» для русскоязычных студентов. Она содержит переводы произведений, написанных на иврите, которые, как правило, следуют в соответствии с хронологией их выхода в свет. Небольшая часть произведений печатается также на языке подлинника, чтобы дать возможность тем, кто изучает иврит, почувствовать их первоначальное обаяние. Это позволяет использовать книгу и в рамках преподавания иврита продвинутым учащимся. Художественные произведения и статьи сопровождаются пояснениями слов и понятий, которые могут оказаться неизвестными русскоязычному читателю.

Этрог

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

До сих пор

«До сих пор» (1952) – последний роман самого крупного еврейского прозаика XX века, писавшего на иврите, нобелевского лауреата Шмуэля-Йосефа Агнона (1888 – 1970). Буря Первой мировой войны застигла героя романа, в котором угадываются черты автора, в дешевом берлинском пансионе. Стремление помочь вдове старого друга заставляет его пуститься в путь. Он едет в Лейпциг, потом в маленький город Гримму, возвращается в Берлин, где мыкается в поисках пристанища, размышляя о встреченных людях, ужасах войны, переплетении человеческих судеб и собственном загадочном предназначении в этом мире.

Женщина и нечистая сила

Израильский писатель Шмуэл-Йосеф Агнон (1888–1970), уроженец Бучача, происходил из семьи галицийских евреев, которую можно было назвать необычной: отец его, рабби Шолом-Мордехай Чачкес, был хасидом и регулярно ездил к цадику, а дед по матери, рабби Иеуда а-коэн Фарб, был записным миснагедом. Тем не менее в доме царили мир и согласие, гармония религиозной традиции была слегка приправлена маскилской культурой на иврите. В отличие от большинства еврейских писателей первой половины ХХ века, Агнон на всю жизнь сохранил любовную благодарность родительскому дому, где царили набожность, Б-гобоязненность и приверженность учению.

Рекомендуем почитать
Чудеса не повторяются

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Духовой оркестр

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Собиратель

Они встретили этого мужчину, адвоката из Скенектеди, собирателя — так он сам себя называл — на корабле посреди Атлантики. За обедом он болтал без умолку, рассказывая, как, побывав в Париже, Риме, Лондоне и Москве, он привозил домой десятки тысяч редких томов, которые ему позволяла приобрести его адвокатская практика. Он без остановки рассказывал о том, как набил книгами все поместье. Он продолжал описывать, в какую кожу переплетены многие из его книг, расхваливать качество переплетов, бумаги и гарнитуры.

Потерявшийся Санджак

Вниманию читателей предлагается сборник рассказов английского писателя Гектора Хью Манро (1870), более известного под псевдонимом Саки (который на фарси означает «виночерпий», «кравчий» и, по-видимому, заимствован из поэзии Омара Хайяма). Эдвардианская Англия, в которой выпало жить автору, предстает на страницах его прозы в оболочке неуловимо тонкого юмора, то и дело приоткрывающего гротескные, абсурдные, порой даже мистические стороны внешне обыденного и благополучного бытия. Родившийся в Бирме и погибший во время Первой мировой войны во Франции, писатель испытывал особую любовь к России, в которой прожил около трех лет и которая стала местом действия многих его произведений.

Полуночный танец дракона

а.

Разговор с Гойей

В том выдающегося югославского писателя, лауреата Нобелевской премии, Иво Андрича (1892–1975) включены самые известные его повести и рассказы, созданные между 1917 и 1962 годами, в которых глубоко и полно отразились исторические судьбы югославских народов.

Третья мировая Баси Соломоновны

В книгу, составленную Асаром Эппелем, вошли рассказы, посвященные жизни российских евреев. Среди авторов сборника Василий Аксенов, Сергей Довлатов, Людмила Петрушевская, Алексей Варламов, Сергей Юрский… Всех их — при большом разнообразии творческих методов — объединяет пристальное внимание к внутреннему миру человека, тонкое чувство стиля, талант рассказчика.

Эсав

Роман «Эсав» ведущего израильского прозаика Меира Шалева — это семейная сага, охватывающая период от конца Первой мировой войны и почти до наших времен. В центре событий — драматическая судьба двух братьев-близнецов, чья история во многом напоминает библейскую историю Якова и Эсава (в русском переводе Библии — Иакова и Исава). Роман увлекает поразительным сплавом серьезности и насмешливой игры, фантастики и реальности. Широкое эпическое дыхание и магическая атмосфера роднят его с книгами Маркеса, а ироничный интеллектуализм и изощренная сюжетная игра вызывают в памяти набоковский «Дар».

Русский роман

Впервые на русском языке выходит самый знаменитый роман ведущего израильского прозаика Меира Шалева. Эта книга о том поколении евреев, которое пришло из России в Палестину и превратило ее пески и болота в цветущую страну, Эрец-Исраэль. В мастерски выстроенном повествовании трагедия переплетена с иронией, русская любовь с горьким еврейским юмором, поэтический миф с грубой правдой тяжелого труда. История обитателей маленькой долины, отвоеванной у природы, вмещает огромный мир страсти и тоски, надежд и страданий, верности и боли.«Русский роман» — третье произведение Шалева, вышедшее в издательстве «Текст», после «Библии сегодня» (2000) и «В доме своем в пустыне…» (2005).

Свежо предание

Роман «Свежо предание» — из разряда тех книг, которым пророчили публикацию лишь «через двести-триста лет». На этом параллели с «Жизнью и судьбой» Василия Гроссмана не заканчиваются: с разницей в год — тот же «Новый мир», тот же Твардовский, тот же сейф… Эпопея Гроссмана была напечатана за границей через 19 лет, в России — через 27. Роман И. Грековой увидел свет через 33 года (на родине — через 35 лет), к счастью, при жизни автора. В нем Елена Вентцель, русская женщина с немецкой фамилией, коснулась невозможного, для своего времени непроизносимого: сталинского антисемитизма.