Под знаком Рыб - [79]
— Я не интересовалась специально этой книгой, — сказала сестра Ада. — И когда она перестала попадаться мне на глаза, выбросила ее из памяти. Я вообще не особенно занимаюсь там книгами, а если прихожу к вам за ними, то не ради себя, а для моих несчастных, чтобы облегчить их страдания — ведь и книги иной раз облегчают людские страдания. Что до этих пергаментных страниц, то давным-давно, сорок лет назад, я было ими заинтересовалась, но заинтересовалась так, как это бывает с молодыми сестрами — стоит им что-то увидеть на месте новой работы, они тотчас хотят разузнать, что же это такое. Какой-то старик увидел, что этот древний свиток меня занимает, и рассказал, что он слышал о нем. Я до сих пор помню кое-что из его рассказа. Если мне не изменяет память, дело было примерно так, сейчас я вам расскажу, только разрешите мне сначала присесть.
Амзе схватился за сердце и воскликнул:
— О Боже, как это я не заметил, что вы до сих пор на ногах?! Садитесь, садитесь, пожалуйста! Вот сюда, на этот стул! Нет, лучше на этот, на нем удобней сидеть, чем на всех остальных моих развалюхах. Садитесь и рассказывайте. Мне жаль каждого слова, которое я тут произнес, — нужно было дать вам рассказывать, а вместо этого я сам болтал, не переставая. Прошу вас, сестра, садитесь и рассказывайте…
Ада села на стул, который предложил ей Амзе, подобрала полы накидки и сложила руки. Потом вздохнула и начала:
— Вот что примерно рассказал мне старик. После того как легионы готов окружили великий город Гумлидату и он лишился источников своей силы, готы поймали молодого владыку города, тирана Гипиона Гласкинона Гатраэля из дома Гиарэля, который собирался бежать. В слезах взмолился тиран Гипион о пощаде, обещая взамен стать покорным рабом готов и их короля Алариха, и готы не отсекли ему голову и не содрали с него кожу, а уходя, взяли его с собой. Когда Гипиона уводили из города, он унес с собой Книгу Хроник народа Гумлидаты и его правителей, надеясь прочитать ее королю Алариху, чтобы тот узнал об истории могучего города и о его героях. Но в пути он стал жертвой холеры. Готы бросили его одного и пошли своей дорогой. Он лежал в поле, и тут появились прокаженные, которые шли следом за готами и подбирали брошенные ими лохмотья и остатки пищи. Они нашли Гипиона, пожалели его, сняли с него цепи и ухаживали за ним, пока он выздоровел. Но когда Гипион открыл глаза и увидел, кто перед ним, он стал плакать и стенать: «Лучше бы мне умереть, чем жить среди вас», — потому что в те времена прокаженный считался все равно что мертвый и каждый, кто к нему прикоснулся, тоже считался прокаженным. Но они сказали ему: «Куда бы ты ни пошел, ты попадешь в руки готов и их союзников, которые тебя прикончат, или в лапы диких зверей, которые бродят здесь стаями, и они сожрут тебя живьем. А среди нас ты защищен и от людей, и от зверей, и к тому же тебе обеспечена еда». Они взяли его с собой и дали ему в руки колотушку, чтобы он издалека предупреждал людей о приближении прокаженного, а на шею повесили суму, куда милосердные люди бросали в те времена прокаженным хлеб и другую еду. И он стал жить среди прокаженных, и ел то, что ели они, и пил то, что пили они. Гипион увидел, что они добры к нему, и тоже проникся к ним добротой и в долгие зимние ночи читал им свою книгу, и радовал их души историями великого города Гумлидаты и рассказами о своих предках, которые были великими правителями и владели Гумлидатой и всей той страной. Прошло время, и Гипион умер, и его спасители тоже умерли, и не осталось от них ничего, кроме этой книги. Вот так оно и бывает — люди живут и умирают, а вещи остаются и продолжают жить. Но место тех умерших заняли другие прокаженные, чья участь была не лучше участи их предшественников. Они нашли ту книгу, и стали читать ее, и тоже в свой черед плакали над ней, добавляя новые слезы к прежним рыданиям. Так прошло несколько поколений, но постепенно мир начал меняться, и сознание людей тоже изменилось — они начали понимать участь прокаженных, увидели, какие тяжкие и страшные муки эти люди испытывают, да к тому же, вытесняемые из жилых мест в места глухие, безлюдные и вынужденные скитаться там в поисках пропитания, они порой, в зимнее время, когда еда кончается, а выйти попросить ее нельзя, попросту умирают от голода. И вот нашлись добрые сердца, и стали собирать деньги, и создали для этих несчастных убежище, и собрали их там, и обеспечили всем необходимым. Так и возник тот дом, где я сейчас служу сестрой милосердия, и такова история Книги, которую они сохранили и принесли с собой в этот дом. И я сомневаюсь, господин доктор, найдется ли в мире человек, который знает об этой Книге больше, чем я вам здесь рассказала. А сейчас, пожалуйста, поспешите, поторопитесь, не то вы пропустите назначенное вам время.
Амзе встрепенулся, посмотрел на нее и сказал:
— Нет, я не пропустил свое время. Напротив — мое время только начинается. Не торопитесь, сестра, посидите еще, не торопитесь, а потом мы с вами наберем побольше книг и вместе отнесем их вашим подопечным. Сидите, сестра, садите спокойно и забудьте о моей книге. Она подождет, эта моя книга, она уже обучена ждать.
Роман «Вчера-позавчера» (1945) стал последним большим произведением, опубликованным при жизни его автора — крупнейшего представителя новейшей еврейской литературы на иврите, лауреата Нобелевской премии Шмуэля-Йосефа Агнона (1888-1970). Действие романа происходит в Палестине в дни второй алии. В центре повествования один из первопоселенцев на земле Израиля, который решает возвратиться в среду религиозных евреев, знакомую ему с детства. Сложные ситуации и переплетающиеся мотивы романа, затронутые в нем моральные проблемы, цельность и внутренний ритм повествования делают «Вчера-позавчера» вершиной еврейской литературы.
Сборник переводов «Израильская литература в калейдоскопе» составлен Раей Черной в ее собственном переводе. Сборник дает возможность русскоязычному любителю чтения познакомиться, одним глазком заглянуть в сокровищницу израильской художественной литературы. В предлагаемом сборнике современная израильская литература представлена рассказами самых разных писателей, как широко известных, например, таких, как Шмуэль Йосеф (Шай) Агнон, лауреат Нобелевской премии в области литературы, так и начинающих, как например, Михаэль Марьяновский; мастера произведений малой формы, представляющего абсурдное направление в литературе, Этгара Керэта, и удивительно тонкого и пронзительного художника психологического и лирического письма, Савьон Либрехт.
Представленная книга является хрестоматией к курсу «История новой ивритской литературы» для русскоязычных студентов. Она содержит переводы произведений, написанных на иврите, которые, как правило, следуют в соответствии с хронологией их выхода в свет. Небольшая часть произведений печатается также на языке подлинника, чтобы дать возможность тем, кто изучает иврит, почувствовать их первоначальное обаяние. Это позволяет использовать книгу и в рамках преподавания иврита продвинутым учащимся. Художественные произведения и статьи сопровождаются пояснениями слов и понятий, которые могут оказаться неизвестными русскоязычному читателю.
«До сих пор» (1952) – последний роман самого крупного еврейского прозаика XX века, писавшего на иврите, нобелевского лауреата Шмуэля-Йосефа Агнона (1888 – 1970). Буря Первой мировой войны застигла героя романа, в котором угадываются черты автора, в дешевом берлинском пансионе. Стремление помочь вдове старого друга заставляет его пуститься в путь. Он едет в Лейпциг, потом в маленький город Гримму, возвращается в Берлин, где мыкается в поисках пристанища, размышляя о встреченных людях, ужасах войны, переплетении человеческих судеб и собственном загадочном предназначении в этом мире.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Израильский писатель Шмуэл-Йосеф Агнон (1888–1970), уроженец Бучача, происходил из семьи галицийских евреев, которую можно было назвать необычной: отец его, рабби Шолом-Мордехай Чачкес, был хасидом и регулярно ездил к цадику, а дед по матери, рабби Иеуда а-коэн Фарб, был записным миснагедом. Тем не менее в доме царили мир и согласие, гармония религиозной традиции была слегка приправлена маскилской культурой на иврите. В отличие от большинства еврейских писателей первой половины ХХ века, Агнон на всю жизнь сохранил любовную благодарность родительскому дому, где царили набожность, Б-гобоязненность и приверженность учению.
Семеро друзей веселились, безумствовали и пили вино, рядом лежал восьмой. Он не пил и не веселился, его — одного из многих, одного из многих их друзей — забрала чума.А потом пришла Тень...
В романе «Тайна корабля» описывается полная приключений жизнь Додда Лоудона, которого судьба привела на борт потерпевшего крушение брига «Летучее облако», якобы нагруженного контрабандным опиумом. Лоудон не находит на судне ни опиума, ни сокровищ, но зато раскрывает жуткую тайну гибели корабля и его экипажа.В повести «Странная история доктора Джекиля и мистера Хайда» рассказывается об удивительном открытии доктора Джекиля, которое позволяет герою вести двойную жизнь: преступника и негодяя в обличье Эдуарда Хайда и высоконравственного ученого-в собственном обличье.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этой книге — три новые идиллии П.Г. Вудхауза, а следовательно — новые персонажи, которые не оставят вас равнодушными.
В этой книге мы вновь встречаемся с героями П.Г. Вудхауза в романах, ранее не публиковавшихся, и с уже известными по прежним публикациям персонажами.
В книгу, составленную Асаром Эппелем, вошли рассказы, посвященные жизни российских евреев. Среди авторов сборника Василий Аксенов, Сергей Довлатов, Людмила Петрушевская, Алексей Варламов, Сергей Юрский… Всех их — при большом разнообразии творческих методов — объединяет пристальное внимание к внутреннему миру человека, тонкое чувство стиля, талант рассказчика.
Роман «Эсав» ведущего израильского прозаика Меира Шалева — это семейная сага, охватывающая период от конца Первой мировой войны и почти до наших времен. В центре событий — драматическая судьба двух братьев-близнецов, чья история во многом напоминает библейскую историю Якова и Эсава (в русском переводе Библии — Иакова и Исава). Роман увлекает поразительным сплавом серьезности и насмешливой игры, фантастики и реальности. Широкое эпическое дыхание и магическая атмосфера роднят его с книгами Маркеса, а ироничный интеллектуализм и изощренная сюжетная игра вызывают в памяти набоковский «Дар».
Впервые на русском языке выходит самый знаменитый роман ведущего израильского прозаика Меира Шалева. Эта книга о том поколении евреев, которое пришло из России в Палестину и превратило ее пески и болота в цветущую страну, Эрец-Исраэль. В мастерски выстроенном повествовании трагедия переплетена с иронией, русская любовь с горьким еврейским юмором, поэтический миф с грубой правдой тяжелого труда. История обитателей маленькой долины, отвоеванной у природы, вмещает огромный мир страсти и тоски, надежд и страданий, верности и боли.«Русский роман» — третье произведение Шалева, вышедшее в издательстве «Текст», после «Библии сегодня» (2000) и «В доме своем в пустыне…» (2005).
Роман «Свежо предание» — из разряда тех книг, которым пророчили публикацию лишь «через двести-триста лет». На этом параллели с «Жизнью и судьбой» Василия Гроссмана не заканчиваются: с разницей в год — тот же «Новый мир», тот же Твардовский, тот же сейф… Эпопея Гроссмана была напечатана за границей через 19 лет, в России — через 27. Роман И. Грековой увидел свет через 33 года (на родине — через 35 лет), к счастью, при жизни автора. В нем Елена Вентцель, русская женщина с немецкой фамилией, коснулась невозможного, для своего времени непроизносимого: сталинского антисемитизма.