Под знаком кометы - [61]

Но линкоры-убийцы – это сущая ерунда. Если все же случится русско-германская война, то не они будут решать исход сражений на сухопутном фронте, который в таком случае протянется как минимум на тысячу триста километров от Кенигсберга до южных отрогов Альп. У русского князя-консорта, этого маньяка дикой необузданной войны без правил, за душой наверняка припрятано нечто особенное, что он не счел нужным применить против турецких дикарей, а вот германская армия непременно удостоится такой «чести». Но и без того видно, что русские готовятся к тяжелой затяжной войне, соответствующим образом учат своих офицеров и проводят селекцию генеральского корпуса. Стамбульская операция – только проба штыка: убедившись в достаточно высоком качестве своего войска нового строя, русская императрица увеличила сложность испытания, бросив лучшие соединения против венгров, считающихся более опасным врагом, чем турки. И снова русское оружие добилось успеха: гонвед потерпел от него тяжелое поражение, и теперь уже всем и каждом очевидно не только то, в чью пользу закончится эта война, но и в какие сроки это случится…

От Сегеда, куда недавно вошли передовые части морского корпуса князя-консорта, до Будапешта осталось всего сто пятьдесят километров. И все: господин Андраши, за вами пришли, как уже приходили за японским микадо и турецким султаном. А потом – либо кровавый штурм столицы (как случилось в Стамбуле, когда руины города были завалены трупами местных жителей и турецких солдат, при относительно небольших потерях русской армии), либо венгерским правителям придется пойти на унизительную, как смертный грех, капитуляцию перед русской императрицей. А унижать побежденных кузина Хельга умеет, как, впрочем, и милостиво обходиться без этого. У всех на памяти пример Румынии, где национал-либеральное правительство господина Стурдзы, вплоть до последнего министра унасекомили по полной программе под издевательское улюлюканье простонародья. И в то же время румынская королевская семья осталась при власти, лишь сменив лидера и немного потеряв в полномочиях. И Венгрия тоже из того же ряда. Ее политическую верхушку, отдавшую приказ истреблять любимых ею сербов и русинов, русская императрица готова утопить в выгребной яме, а короля или королевы, по крайней мере, пока, у Венгрии нет и не предвидится.

Может быть, адмирал Тирпиц прав в том, что Богемия, ловко задравшая руки вверх при одном только намеке приближения германских гренадер – это достаточная дополнительная добыча от раздела Австро-Венгерской империи. Зеленая плодородная земля, пригодный для онемечивания трудолюбивый, послушный народ, владеющий множеством разных ремесел, развитая промышленность и густая сеть железных дорог, которые легко впишутся в промышленную систему Второго Рейха. А с венграми, поднявшими уже второе восстание против своего короля за столетие (это еще кайзер не знает о 1919-м и 1956-м годах) пусть возятся русские. Если их императрица захочет, то истребит этот народ до последнего человека, а если в ней проснется исконная славянская жалость, то ей придется перевоспитывать закоренелых бунтовщиков, будто маленьких детей.

Но что после принятых сегодня решений будет с Германией всего через несколько лет? Время течет быстро, Российская империя усиливается буквально на глазах, и не настанет ли в самом ближайшем будущем час, когда российско-германская граница, помимо его, кайзера, желания, вдруг превратится в линию фронта безнадежной для Германии последней войны?

Об этом кайзер хотел поговорить с адмиралом Тирпицем – единственным человеком, которого германский монарх мог назвать своим личным другом. И поэтому сразу после завершения «рождественской» встречи эти два достойных германских политика уединились в выделенных для них апартаментах для приватного разговора. Правда, там были еще микрофоны в стенах, но о них в эти наивные времена еще никто не подозревал.

– У меня такое чувство, мой добрый Альфред, – сказал кайзер, поставив кружку с чаем на каминную полку, – будто я невеста, только что сказавшая «да» перед алтарем. И теперь меня мучают сомнения, все ли мною было сделано правильно, не проявят ли русские из будущего, учитывая их страшную историю, коварство по отношению к Германской империи, ведь, лишившись последнего союзника, мы стали слабы как никогда. Если прежде наш разгром в случае войны был вопросом нескольких лет затяжной бойни, то теперь все кончится за несколько месяцев, даже если Британия ограничится лишь морской блокадой, а на сухопутные сражения будет взирать с галерки.

– Не думаю, мой кайзер, что ваши опасения имеют под собой хоть какие-нибудь основания, – ответил Тирпиц. – Коварство и русские из будущего несовместимы. Они готовятся в случае нашего нападения разбить германскую армию в затяжном сражении, но никогда не будут нас обманывать, ибо ложь разрушает того, кто ее изрек, даже в большей степени, чем того, кто ей поверил. Это у них что-то вроде религии, и спорить с этим бессмысленно.

– Да уж, мой добрый Альфред, – поежился Вильгельм, – русский князь-консорт однажды был готов прилюдно настучать вашему кайзеру кулаками по морде лица, но я уверен, что он никогда не стал бы мне лгать в светском разговоре. Не тот это человек – воин, а не подхалим. Есть еще так называемые военные хитрости, на которые так горазд этот пришелец из будущего, но если дело дойдет до них, то значит, для нас все пропало, потому что война с Россией уже в разгаре.