Под шорох наших дизелей - [44]
- Стоять, Казбек! - зачем-то заорал Веревкин, перехватив удивленный взгляд животного. Хозяин Арктики с большим воодушевлением отметил появление потенциального ужина. Холодок пробежал между лопаток лейтенанта. Он был наслышан о коварстве этих хищников. Поговаривали, что если ты подпустил белого медведя ближе, чем на 50 метров, дело труба! Даже, если у тебя «Калашников». Первый прыжок - минимум на 10 метров, а толщина лобной кости, как броня у танка и такая же наклонная. Рикошет обеспечен. Не зря время от времени зачитывали печальные сводки: то на Новой Земле часового съедят, то на какой-нибудь заставе пограничником полакомятся. Жуть! Вот и сейчас «мышка» приподнялся на задних лапах и заревел.
«Похоже, голодный», - подумал Веревкин, хотя думать было некогда. Надо было стрелять. Медведь изготовился к прыжку. Тому самому, в 10 метров. А ведь их разделяло гораздо меньше. Расстреляв всю обойму, Петр не сразу поверил тому, что медведь, наконец, остановился и рухнул оземь как подкошенный в двух метрах от его ног.
Подбежавшие матросы ошарашенно наблюдали за происходящим. Команду «в ружье» им выполнить не удалось по той причине, что единственное ружье висело в веревкинском шкафу под надежным запором.
Только теперь Петр ощутил, что кальсоны не лучшая защита от леденящего Норд-Оста.
- Чего вылупились, краснофлотцы долбаные, «мышку» не видели? Ваш шашлык, моя шкура, - пролепетал изрядно побледневший командир гарнизона.
Капитан 2 ранга Носик, оценив «взятку», настолько зауважал лейтенанта, что дальнейший ход событий был просто предопределен. Матросы демобилизовались день в день, да еще с благодарностями, успев поздравить своего командира с очередным званием «старший лейтенант». Командование, впечатленное блестящим выполнением поставленной задачи, начало судорожно подыскивать Веревкину новый гарнизон, в подчинение конечно. Ну а пока это решалось, Петр отправился в Питер, чтобы воочию убедиться, что жена его все еще любит, а сын, как ни странно, продолжает величать папой. А вдогонку ему дул старый знакомец Норд-Ост.
РАССКАЗЫ КОМАНДИРА КУЗНЕЦОВА
«Это чтение не для людей с тонкой нервной организацией…»
Было бы несправедливо думать, что мой старый друг Миша, пардон, капитан 1 ранга Михаил Георгиевич Кузнецов, ленив и не желает писать мемуары. Скорее он не делает этого из скромности, присущей истинным профессионалам. А в том, что он профессионал высшей пробы можно не сомневаться. Бывший командир ракетной подводной лодки, прослуживший в известной подводной базе Видяево более двадцати лет, а после окончания военно-морской академии, отдавший еще десять лет своей жизни благородному, но, увы, неблагодарному занятию - воспитанию будущих офицеров флота, он ушел в запас начальником кафедры тактики подводных лодок ВВМУ имени Ленинского комсомола. А это кое-что значит!
Да и мужчина он, как и прежде, видный…
Поверьте, я пою Мише дифирамбы не потому, что он мой старый училищный друг, а потому что он их просто достоин и как мужчина, и как командир-подводник. А что касается его рассказов, то он, конечно же, прекрасно мог бы записать их и сам, но предпочел довериться мне, справедливо полагаясь на врожденную ненависть к ретушированию как своих, так и чужих историй.
Юнга. Год 1978-й
После трех месяцев боевой службы в Средиземном море подводная лодка «К-58» оставила район, располагавшийся к юго-западу от острова Крит, и направилась для межпоходового ремонта в сирийский порт Тартус. С 1976 года там базировался отряд судов технического обеспечения ВМФ СССР. Тартус в то время это был небольшим, но динамично развивающимся транспортным узлом, в чем убеждали суда различных типов, толпившиеся на внешнем и внутреннем рейдах. Многие из них были под советским флагом. Регион этот был традиционно неспокойным, о чем красноречиво напоминал ржавый остов советского турбохода «Илья Мечников», лежавший на грунте неподалеку от входа в порт. В ходе арабо-израильского конфликта в октябре 1973 года он попал под удар крылатых ракет. К счастью, обошлось без человеческих жертв.
По традиции на внешнем рейде лодку встречал командир отряда, который помимо роли хозяина пытался изображать лоцмана. Необходимости в этом не было никакой, поскольку командовал лодкой опытный моряк и подводник Виталий Семенович Куницкий. За плечами подавляющего большинства офицеров и мичманов, это была далеко не первая боевая служба в Средиземном море. Некоторых из них, как старых знакомых, тепло встречали арабские торговцы. Но был в экипаже человек - мичман В.И. Шиманов, для которого этот поход оказался не только дальним, но и первым в жизни на подводной лодке. Забегая вперед, нужно отметить, что Шиманов прослужит на этом корабле более 10 лет и станет одним из опытнейших старших боцманов. Ну а пока Шиманов занимал не менее ответственную на ПЛ должность старшины команды снабжения и нес ходовую вахту как рулевой-сигнальщик. Был он тогда плотным мужчиной 35 лет с седеющей редкой шевелюрой на большой голове. Когда Шиманов сжимал кулаки, они превращались в два увесистых арбуза, что, впрочем, не мешало ему иметь покладистый и добродушный характер. Он очень старательно исполнял свои обязанности, но многие вещи, в силу обстоятельств, ему приходилось делать в первый раз, а значит под контролем опытных товарищей. Никто бы не решился, памятуя о его кулачищах, назвать его салагой, но определить его статус как начинающего подводника было просто необходимо. Так он получил прозвище Юнга, на которое, впрочем, и не думал обижаться.
Прямо в центре небольшого города растет бесконечный Лес, на который никто не обращает внимания. В Лесу живет загадочная принцесса, которая не умеет читать и считать, но зато умеет быстро бегать, запасать грибы на зиму и останавливать время. Глубоко на дне Океана покоятся гигантские дома из стекла, но знает о них только один одаренный мальчик, навечно запертый в своей комнате честолюбивой матерью. В городском управлении коридоры длиннее любой улицы, и по ним идут занятые люди в костюмах, несущие с собой бессмысленные законы.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Творится мир, что-то двигается. «Тельце» – это мистический бытовой гиперреализм, возможность взглянуть на свою жизнь через извращенный болью и любопытством взгляд. Но разве не прекрасно было бы иногда увидеть молодых, сильных, да пусть даже и больных людей, которые сами берут судьбу в свои руки – и пусть дальше выйдет так, как они сделают. Содержит нецензурную брань.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…
Автобиографическую эпопею мастера нон-фикшн Александра Гениса (“Обратный адрес”, “Камасутра книжника”, “Картинки с выставки”, “Гость”) продолжает том кулинарной прозы. Один из основателей этого жанра пишет о еде с той же страстью, юмором и любовью, что о странах, книгах и людях. “Конечно, русское застолье предпочитает то, что льется, но не ограничивается им. Невиданный репертуар закусок и неслыханный запас супов делает кухню России не беднее ее словесности. Беда в том, что обе плохо переводятся. Чаще всего у иностранцев получается «Княгиня Гришка» – так Ильф и Петров прозвали голливудские фильмы из русской истории” (Александр Генис).