Роллердром прикрывали кусты, поэтому заметить его было не так-то и просто. Очень современное сооружение имело даже свои трибуны, кабинки запасных игроков и хранилище для инвентаря.
Мелл, захваченная другими девчонками при знакомстве, уже была здесь. Внимание на новеньких обращали только три ровесницы Кати и Сони, да пара ребятенков лет восьми.
Остальные, проносясь мимо, лишь по разу бросили короткое «Привет». Выглядели они при этом какими-то пришибленными, тихими и слегка забитыми. Хотя катались прекрасно, детей из четвертой квартиры было видно сразу: они экономили радость.
— А это у тебя откуда шрамы? Ты их бритвой резала, да? — ухватила левую Танькину руку растрепанная худющая девчонка в желтой футболке и широченных шортах.
— Подумаешь, у меня тоже есть, — задрав нос, прокатилась мимо Катя. В тонких розовых обтягивающих шортах — воспоминании о заканчивающемся детстве — она приковывала внимание немногочисленных здешних мальчишек. Короткая, открывающая плоский живот, футболка добивала их окончательно. Круто развернувшись, оказалась рядом с интересующимися. — Вот, гляди, — протянула ладошку. — Видала, как вырезала? Больно было, — гордилась собой.
Кривые буквы на тыльной стороне ладони сообщали о ненависти и любви. Прямо так, в два ряда. Имена были явно знакомы.
— Так это же… — вопросительно глянула на Катьку Таня. — Что, правда?!
— Цыц! Это секрет! — девочка светилась счастьем обладателя тайны.
— Расскажи! — теребила Катьку «желтая футболка».
— Маленькая еще, — без злости ответила Катька. — Давайте в догонялки? О, приперся…
Подъехавший на хоккейных коньках парень был старше девчонок года на три. В нелепой бейсболке, он носил на руках огромные краги, а защиту не надевал из бравады.
— Привет, — он «случайно» и нежно задел плечо Катьки.
— Дай сюда, — она сорвала его шапку и отъехала на пару шагов. — Догонишь — верну, — напялив шапочку себе на голову козырьком назад, она рванулась к противоположному краю площадки. Парень с улыбкой, не слишком быстро, полетел следом.
— Какие страсти, — передернула плечиками Танька, глядя на резвящихся детей. Парочка не замечала никого вокруг, при этом с легкостью избегала столкновений.
— А он всегда такой. Сейчас он с вами так знакомится, — прокомментировала действия парня маленькая Аня.
— Твой брат? — поняла Танька.
— Да. Мы скоро в другую страну уезжаем, насовсем. Уже дважды в гостях были, знакомились, — вместе с Танькой она смотрела на катающихся. — Нас там даже вылечили от чего-то, бесплатно, — хвасталась сразу всем, не желая отставать в популярности от брата.
«А у кого здесь вообще серьезное увлечение есть? — интересовалась у себя Танька.
Нет здесь такого, не ищи! — Альтер Эго с сомнением вертело в руке выдуманную обертку от съеденного мороженного.
А любовь?
Ты конкретнее говори, а то — „увлечение“! Любовь — есть. Настоящая.
К маме? К жизни? — съехидничала Танька.
Нет, — бумажка никак не хотела наполняться холодным брикетиком. — Любовь к еде. Думай уже, не всё мне за тебя отдуваться.
Дожили! Чтобы мне мои же внутренности указывали!
Я не внутренности! Я — Второе Я! Понятно?
Нет!
А мне — понятно! Поэтому я и есть!
Кстати, о „есть“. Мороженку бы… — взглянула на обертку Танька.»
— Ань! А-ня! — помахав рукой, Мелл попыталась привлечь внимание старшей из «шестой». Она быстро поняла желание Таньки и решила действовать немедленно.
— Чего вам, — подъехавшая черноволосая была мрачнее тучи. Это никак не вязалось со светлыми обтягивающими джинсами и легкой белой безрукавкой. Каталась она одна, нехотя и медленно, и явно кого-то ожидала.
— Отсюда сбежать трудно? — прямо спросила Мелл.
— Зачем? Здесь хорошо, жить есть где и кормят, — удивилась наивная девочка.
Несколько лет, проведенных в заброшенных домах, с бродячими собаками, согревая и защищая друг друга, заставляют иначе оценивать окружающий мир. Она вернулась домой, к сошедшей с ума матери, только чтобы забрать братика. Но сбежать уже не успела…
«А бабушка с дедушкой? Они же у нее не старые совсем, и не бедные, — недоумевала Мелл.»
«А опеку отказались оформлять. Обуза, да еще и подросток. Боятся, что унаследовала от мамы болезнь, вот и не будут связываться, — скривилась Танька.»
«Спокойной старости захотелось, значит? — раздувающиеся ноздри Мелл обещали родственникам Ани не очень долгие и очень насыщенные преклонные годы.»
— Ты не поняла. За территорию сходить как? На время, — уточнила Мелл.
— Просто иди через охрану, — удивилась Аня.
— А разве можно?
— А здесь никого не держат. Только воспитатель должен разрешить, но Игорь против не будет.
— А пропуск?
— Дети свободно входят и выходят, даже просто с улицы, чужие. Пропуска — для взрослых, — еще больше удивлялась Аня. — Вам не сказали?
— Так, карантин и всё такое…
— Плюнь! Чушь это!
«Уже плюнула разок, — подумала Танька.
Классно же получилось! — Второе Я сматывало в бухту крученую девятимиллиметровую альпинистскую веревку.
Тебе нафига веревка? Вешаться собралась?
Через забор же… За мороженкой… — смутилась в ответ.
