Под радугой - [46]

Шрифт
Интервал

Был поздний час. Сын недовольно хныкал спросонья. Дома еле удалось его разбудить й кое-как одеть. Но пока мы дошли до вокзала, ночная свежесть и предвкушение поездки приободрили его и разогнали сон.

До поезда оставалось около часа. В небольшом зале ожидания все скамьи были заняты дремлющими и спящими людьми. У их ног громоздились чемоданы, баулы, корзины. Пахло жареным мясом, клюквенным морсом, пивом и дешевым одеколоном: тут же был буфет и привокзальная парикмахерская.

— Мне жарко! — пожаловался сын, и мы вышли на площадь.

Тут-то, как будто впервые, я увидел фонтан. Вернее, первым увидел его сын.

— Папа, фонтан говорит? — вдруг обратился он ко мне.

— Как говорит? — не понял я.

— Ну, говорит! — В его голосе послышалось раздражение: до чего несообразительны эти взрослые!

Я прислушался: действительно, фонтан говорил… Площадь, освещенная прожектором, была пустынна. Только у здания вокзала стояло два-три человека, вышедших, как и мы, освежиться. С противоположной стороны пустыми проемами окон смотрело большое строящееся здание. Над ним фантастической стрелой устремилась к небу вышка подъемного крана. Фонтан нарушал тишину равномерными, неутомимыми всплесками.

— А сегодня ты мне не рассказал сказки, — вспомнил Володя, когда мы остановились у фонтана.

В свободные вечера перед сном я всегда рассказываю сыну сказку. Иногда он, долго не засыпая, просит рассказать еще, а чаще засыпает, не дослушав до конца.

В тот вечер, занятый приготовлением в дорогу, я действительно не успел ему ничего рассказать.

— Хочешь теперь?

— Нет, не надо, — великодушно отказался малыш, прислушиваясь к журчанию фонтана.

Мы присели на ограду.

— На этом самом месте, где мы с тобой сидим, — тихо сказал я, — когда-то была тайга.

— Давно?

— Не очень. Лет тридцать тому назад.

В глазах, глядящих на меня, я заметил что-то похожее на недоумение.

— А меня еще не было?

— Конечно, нет.

— А тебя?

Я утвердительно кивнул головой.

— Ты был маленький? Такой, как я?

— Почти…

— Ну, это было очень давно!

— Пожалуй… Ехали тогда люди из разных мест, много людей.

— И ты?

— И я.

— И мама?

— И мама.

— И мама была маленькая?

Это было до смешного невероятно.

— Да, и мама была маленькая.

— И бабушка приехала?

— И бабушка. Приехали люди с лопатами, топорами, машинами.

— А какие машины?

— Тракторы, грузовики.

— А «Москвичи» и «Волги» были?

— Нет, «Москвичей» и «Волг» не было.

— А «ТУ-104» был?

— И «ТУ-104» не было.

— Что же было?

— Тракторы были — не гусеничные, как теперь — колесные, маленькие. Грузовики засасывала тайга. Стали тайгу корчевать. Жили в палатках. Комары и мошкара донимали, но люди работали. Вырубили лес, проложили дороги, стали строить город…

— Вот этот, наш?

— Этот.

— Здесь, где мы сидим, тоже палатки были?

— Были. А вокзала не было вовсе и этих домов вокруг.

— И фонтана?

— И фонтана…

Сын помолчал, смешно наморщив выпуклый лобик под рыжей челкой. В мозгу его шла напряженная работа.

— А есть еще места, где ничего-ничего нет — ни домов, ни дорог?

— Есть.

— Когда я вырасту, буду там строить.

— И здесь еще много надо строить. Видишь, сколько будет новых домов? — и я показал на большое строящееся здание, на стрелу над ним.

Сын долго смотрел в ту сторону, затем спросил:

— А стрела говорит?

— «Заберусь высоко-высоко, до самых звезд…»

Малыш хотел еще о чем-то спросить, но над площадью раздался голос диктора — прибывает поезд.

В купе я, стараясь никого не разбудить, тихо раздел сынишку и примостился около.

Уже засыпая, мальчуган вдруг открыл глаза.

— Что ты мне рассказывал у фонтана, правда?

— Правда.

— И про звезды?

— Да…

— А разве сказки бывают правдой?

— Бывают.

Мирно посапывая, сын уже крепко спал. Я долго лежал с открытыми глазами. Что вчера было сказкой, сегодня становится былью. И звезды кажутся не такими уж далекими…

Поезд шел, отстукивая на стыках, набирая скорость.

1957

Сестрички

Лина и Лена — так зовут сестричек. Так же как их имена, они сами мало отличаются одна от другой: обе подвижные, с темно-русыми косичками, у обеих сероголубые глаза, полные розовые щечки и чуть курносые носики… Только Лена на два года старше Лины. И поэтому Лина, с тех пор как помнит себя, не перестает завидовать Лене.

Лене уже купили школьную форму, портфель, и она пошла в школу, — а Лина еще два года изо дня в день должна была ходить в детский сад. Когда Лина пошла в школу, Лена была уже пионеркой и носила красный галстук…

Сейчас Лина в пятом классе. Но мама до сих пор говорит ей:

— Ты еще ребенок…

Лина очень любит свою маму, она уверена, что другой такой мамы нет на всем белом свете — и не только потому, что она лучший бригадир на швейной фабрике и ее портрет помещен на городской Доске почета… Но вот этих слов Лина никак не может простить своей маме…

Лена уже в седьмом классе. Она сама должна решать свою судьбу: либо остаться учиться в этой школе, либо уйти в педагогический техникум или в медицинскую школу.

— Лена уже человек самостоятельный! Ты на нее не равняйся, — говорит мама.

И этого Лина ей тоже не может простить.

Но никогда еще Лина так не завидовала сестре, как в прошлое лето, когда та ездила в Артек.

Шутка ли, Артек!..

В один из выходных дней, когда Лина с отцом были дома, а мама ушла на рынок, почтальон принес письмо от Лены. Это было первое, и, конечно, восторженное, письмо из Артека.


Еще от автора Борис Израилевич Миллер
На полном ходу

На дальневосточной земле, среди новостроек первых пятилеток, известен и город Биробиджан — центр Еврейской автономной области. Борис Миллер, один из старожилов области, в повести «Ясность» и во многих рассказах показывает людей, с энтузиазмом осваивающих Дальневосточный край. Среди героев повести мы видим и Эммануила Казакевича, жившего в начале тридцатых годов в Биробиджане и здесь начавшего свой путь в большую советскую литературу. Произведения этой книги отличает глубокий социальный оптимизм, любовь к людям, которые трудом своим преображают землю.


Рекомендуем почитать
Войди в каждый дом

Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.


«С любимыми не расставайтесь»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Звездный цвет: Повести, рассказы и публицистика

В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.


Тайна Сорни-най

В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.


Один из рассказов про Кожахметова

«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».


Российские фантасмагории

Русская советская проза 20-30-х годов.Москва: Автор, 1992 г.