Под гипнозом - [3]

— Спасибо, доктор Кейн.

— До свидания, леди Свонсон.

Я прошел к двери, и, приоткрыв её, проводил свою посетительницу. Выходя, она окутала меня шлейфом своих дорогих, свежих, но в тоже время интенсивных духов. Вблизи её тщательно напудренное лицо выглядело еще более безупречным.

Я закрыл дверь и подошел к своему столу, взяв оттуда, бутылку Джек Дэниелс, налил себе огромную порцию. Выпил, сглотнул и закрыл глаза.

Блять. Было ли нечто, способное излечить меня.

Затем я подошёл к окну и смотрел, как леди Свонсон садится в свой Ролс-Ройс Фантом, которым управлял водитель. Она смотрела прямо перед собой. Далёкие, неприступные, из другого мира. Это было, словно сон, что она пришла ко мне в кабинет и села в кресло.

Зажужжал интерком.

— Можно войти, — спросила Берилл.

— Да, — выдохнул я.

Дверь открылась раньше, чем я убрал палец с кнопки.

— Ну? — спросила она. — Этот сеанс был очень коротким. Что она хотела?

— Она хочет угостить меня своей падчерицей.

Её глаза стали огромными.

— Что? Она хочет, чтобы ты лечил леди Оливию?

— Откуда ты знаешь?

— Это было во всех газетах. Она попала в аварию, потеряла память. Это будет для вас сложным делом.

— Почему ты так решила?

— Леди Оливия известна в таблоидах, как «леди О». Она никогда не давала интервью и ее личная жизнь строго конфиденциальна. В отличие от «таких» девушек, она никогда не попадала под объективы камер в компрометирующих ситуациях. Никогда.

Берилл вышла из кабинета направилась к своему компьютеру. Набрав в поисковике несколько слов, повернула в мою сторону монитор. Её лицо светилось желанием посплетничать.

— Вот. Так она выглядит.

Я прошел в сторону монитора. Картинка была не очень хорошего качества. И, даже черно-белой. Зернистой. Но мой член дернулся, проснувшись после глубокой спячки.

Глава 2

Марлоу

Я беспокойно взглянул на часы: до прихода леди Оливии оставалось десять минут. Все мои внутренности были странно сжаты, а сердце бешено колотилось. Я вытащил из ящика стола бутылку Джек Дэниелс и сделал большой глоток прямо из горла. Огненная жидкость обжигала все на пути в мой желудок. Тепло разлилось по венам, согревая и успокаивая. Взяв мятный спрей, освежил свое дыхание. Ужасное ощущение.

Встал и подошёл к окну. Время подходило к обеду и тротуары уже были полны людей, спешащих домой. Прошло меньше минуты, прежде чем Ролс-Ройс Фантом рванул вверх по улице. Хоть мне действительно очень хотелось взглянуть, как она выйдет из автомобиля, всё же я отошел от окна. Поправив галстук и манжеты сел в кресло и стал вертеть ручку. Мой пульс участился.

Какого черта с тобой происходит? Ведёшь себя как, блять, перевозбуждённый, ополоумевший подросток.

Прозвенел звонок. Отложив ручку, прислушался к циркуляции крови в ушах, в то время как её пропустили в здание, попросили заполнить некоторые формы и посетить уборную до начала сеанса. Я бросил взгляд на часы. Четыре минуты. Мне очень хотелось сделать ещё один глоток виски. Я сопротивлялся и ждал мягкого стука Берилл. Он прозвучал через три минуты.

— Войдите, — крикнул я.

Открылась дверь и она предстала в сшитом на заказ бронзово-сером платье, плотных черных колготках и балетках. Как мне описать её? Миниатюрная. Светлые волосы, туго стянутые в хвост. Лицо в форме сердца. Прямой нос. Огромные, сияющие серо-зеленые глаза. И полный маленький рот, обведённый откровенно красной помадой. Она не была классически красивой, как ее мачеха, и никоим образом не напоминала симпатичную соседскую девчонку. Но она была интригующей. Очень.

— Добрый день, — я поздоровался привстав.

— Здравствуйте, доктор Кейн, — сказала она и сделала шаг в комнату. Её голос был сдержанным, без агрессии, обладал аристократичностью Британского высшего общества. С вежливым видом закрыла дверь, но ее сексуальность протянула свои длинные щупальца и коснулась меня. Не могу вам сказать, что это мне не понравилось. Это было холодно, чувственно… убедительно и неоспоримо.

Животная похоть сковала мои грёбаные яйца! Я никогда не испытывал такого. Эти ощущения, можно было уподобить с тем, когда молодой человек впервые обнаруживает, что его привлекают другие мужчины. Есть грусть и сожаление, что он не похож на остальных, и тревога — как отнесутся родители к «плохой» новости.

Замаскированное под трепет интенсивное любопытство, внушающее ужас запретное возбуждение… и ни грамма отвращения. Прямо там и тогда я знал, что ни при каких обстоятельствах не мог лечить леди Оливию. Я был слишком сексуально возбужден, чтобы быть беспристрастным и объективным. И мог только наблюдать, что чем ближе она подходила, тем сильнее обострялась проблема в моих штанах. Последняя вещь в мире, которая была мне нужна — ещё один скандал. Ничего хорошего для неё и меня из этого не получится. Я решил провести с ней один сеанс, и, получив полное представление о её проблеме, порекомендовать ей пару отличных экспертов, которым доверял.

Приглашаю её, указав рукой на стул перед моим столом:

— Присаживайтесь.

— Благодарю вас, — ответила она, подходя к нему.

Пройдя вперед, и протягивая документы Оливии, Берилл одарила меня чопорным взглядом. — Я буду у себя, если вам что-нибудь понадобится, — лукаво предложила она.