— Миля…
— Что это за имя такое странное? — скривилась бабка.
Ну, надо же! Кто бы говорил о моем странном имени, а Электрификация Тракторовна помолчала бы. Откуда она себе такое имечко взяла?
Моя мать работает в гражданской коллегии суда, и одно время она рассматривала много дел об изменении имен. В тридцатые годы было модно давать детям необычные имена. Некоторые из имен прижились, например Владлен (сокращенно «Владимир Ильич Ленин»). Но чаще всего дети вырастали и шли в суд менять имена. Дудочка Петрович становился Игорем Петровичем, Пролеткульт Никитич — Николаем Никитичем, Привет Олегович — Александром Олеговичем.
— Не обращай внимания на мою бабку, — сказал внук. — У нее у самой кликуха еще та!
— Очень красивое имя, — сказала я обиженной старухе. Та встрепенулась.
— Тебе, милая, может молочка налить?
— Нет, спасибо, не надо. Я вам и так доставила столько хлопот! Вы меня на кладбище нашли? Там происходит что-то странное! Я так испугалась!
На круглой физиономии внука появилось счастливое выражение.
— Гляди-ка, бабка, а народу наша светомузыка нравится! Особенно удачно получилось падающее надгробие.
— Так это все — чудеса техники? Но зачем? Я чуть со страху не умерла! — я обиделась. Хорошо, что у меня нервная система крепкая, студенты расслабиться не дают, а другой человек на моем месте мог бы и заикой остаться.
— Ох, деточка, — виновато начала объяснять бабка. — Тут рядышком богачи хотели строить дома. В деревне у нас всего-то осталось шесть старух да два старика. Хотим мирно свой век дожить без строек, машин и городского шума.
— Я по образованию инженер, вот и помог старикам переоборудовать кладбище. Теперь вся округа знает, что это место нечистое. Кому охота в проклятом месте дома строить? — закончил внук.
— Ловко придумано, — похвалила я, и недавний испуг показался мне смешным. — Еще пустите слух, что всем, кто тут живет, не везет в бизнесе. Значит, все эти стоны, сияние…
— Наших рук дело!
— А девочка?
— Какая девочка? — насторожилась бабка.
— Маленькая девочка, ей лет шесть или семь, челка на лоб падает, на голове платочек в клетку, серое платье, — объяснила я. — Это ваша правнучка?
— Это моя старшая сестра! — бабка отходила от меня, как от чумной, а ее внук схватил острую палку.
— Она к тебе подходила? Что она сделала? — спросила бабка.
— Ничего не сделала, она далеко была, а я упала в обморок.
— Откуда у тебя на шее ранки? — не унималась бабка.
— Так у вас на кладбище сплошные колючки и ветки торчат! Зеленка есть? Или йод? Я помажу.
— Подойди к иконам, — приказала старуха. Я подошла. — Возьми ковш и выпей из него воду.
— Спасибо, не хочу.
— Пей!
Я послушно выхлебала воду и поставила ковш на место. Странные они какие-то. Придется потерпеть, все-таки они мне помогли.
— Она святую воду выпила, значит живая, — перекрестилась бабка, а внук снова поставил палку в угол. Тут я почувствовала что-то неладное.
— Вы сказали — старшая сестра? Но как же…
— Померла она, почитай уже как почти восемьдесят годков прошло. После того мать нас и крестила, меня и младших братьев. Сестра-то некрещеная померла. Отец был коммунистом, и крестить не давал. Мать все убивалась, как ее схоронила, а потом нас тайком окрестила.
— Вы хотите сказать, что эта девочка…
— Не слушай ее! Бабка на старости лет совсем из ума выжила, — быстро сказал мужик, на лицо которого потихоньку возвращался румянец. — Тебе все померещилось, ночь, кладбище, темнота, всякое бывает. Каждый испугается.
Я-то всегда считала, что не из пугливых, но, наверное, он прав.
— Да, не слушай меня, деточка, — всполошилась бабка. — Говорю разное, а что говорю, сама не помню. Вышла я проводить внука, а тут вдруг ты как закричишь! Мы тебя сразу нашли и в избу занесли.
— Спасибо! — с чувством отозвалась я.
— Скажи-ка лучше, как ты на кладбище очутилась? — подозрительно спросил внук.
К этому вопросу я не была готова. Надо что-нибудь быстренько придумать. Пожалуй, подойдет жалостливая история по мотивам сказок о Золушке и Белоснежке. Такие сказки на людей хорошо действуют, слезу вышибают.
— Моя мачеха привезла меня на машине, высадила среди ночи у деревни и велела принести земли с кладбища, — с видом несчастной сиротинушки тихо сказала я.
— Зачем ей земля?
Кто же поверит в такую бредовую историю. Сейчас сочиню лучше.
— Она делает омолаживающие маски, а для них нужна могильная земля. Прямо из постели меня вытащила в одной ночной рубашке и сюда привезла. Здесь, говорит, кладбище старое, нетронутое. Земля самая подходящая.
— Зачем же ты живешь с такой злыдней? Уйди от нее!
Каждый так подумает. Сейчас объясню.
— Не могу. Она оплатила мою учебу в университете. За это я обещала у нее работать, — я всхлипнула и опять порадовалась, что молодо выгляжу, можно удачно прикинуться студенткой.
— Не повезло, но ты не реви, все образуется, — пожалел меня мужичок. Как все мужчины, он не любил рыдающих перед ним дам.
— Ничего, мне всего год учиться остался, а потом я замуж выйду, у меня жених есть.
— Это правильно, — одобрила бабка. — Женщине надо замуж выходить.
Так я и знала, что она это скажет. Тема закрыта.
— Мне очень неловко вас беспокоить, но мачеха уже уехала, испугалась, а мне в девять утра надо быть в университете.
