Почта святого Валентина - [97]
«Но в какое-то мгновение я вдруг понял, что нам обязательно нужно вернуться в общее время, плыть на одном корабле или хотя бы в одной эскадре. Чтобы верность служила нам, наполняла силой, чтобы каждый из нас понимал, что у него есть Главный Настоящий Друг, а значит, у мира есть прочная, нерушимая, братская основа. И поддержка, и жилетка, и плечо. Поэтому сегодня я подарил тебе возможность остановить время, чтобы перезапустить его вместе».
Тарелка с подноса звонко встала на соседний стол, архитектор чокнулся бокалом с партнерами, девушка влепила возлюбленному шуточную затрещину, музыка вернулась к обычному темпу, на экране возобновилась застольная баталия, где все кидались всем во всех. Дверь распахнулась, и, пока Колеверстов поворачивался к двери, торговец вместе со своими чудесными товарами, уцененными по случаю Дня независимости Индонезии, вместе со своими сумками испарился. Остался только «Т-кипер семь ноль три», рукоятку которого Колеверстов все еще сжимал в ладони. А на пороге стоял Иван Норко, ничуть не изменившийся с их последней встречи и одетый так же: свитерок, джинсы, кроссовки — ни единого намека на богатство и высокое положение. Ошарашенный Колеверстов смотрел на друга во все глаза, и теперь сам замер — пень пнем, — только сердце продолжало скакать с бешеной благодарной радостью.
Они молча пожали друг другу руки.
— Ну и что это у тебя за столовый прибор? — спросил Норко, кивнув на индонезийское изобретение.
— Представляешь, Вань, кажется, я его только что сломал.
— Не переживай, дорогой. Главное — жизнь налаживается. Красавица! — обратился Норко к официантке. — Шампанского нам!
Колеверстов осторожно огляделся, точно боялся испортить что-нибудь неосторожным взглядом. Странно было видеть вокруг мир, в котором все снова шло нормально.
7
Дважды за утро Стемнин оказывался рядом с приемной Веденцова. Заходить внутрь он не решался. Матовые светильники по всей длине изгибавшегося коридора, муаровая поверхность стен, золотой ободок выключателя — безупречность офиса отдавала стерильностью и властным высокомерием. Как узнать о матери Веденцова? Прийти в кабинет и спросить между делом? Илья надеялся угадать душевное состояние соперника по выражению лица, а заодно убедиться, имеются ли на этом лице признаки бороды. Коридор был пуст, за дверью тихо бормотало радио.
На третий раз он столкнулся с Пинцевичем, бесшумно выскользнувшим из приемной и выпустившим наружу кавалькаду танцевальных звуков: Ксения переключилась с ток-шоу на музыку.
— Валентина Даниловича сегодня не будет. Приболел, — печально покачал головой Пинцевич. Он держал наперевес пачку бумаг и, не имея возможности всплеснуть руками, всплеснул бровями. «Наверняка приболел не он, просто не стал распространяться о семейных делах», — помрачнел Стемнин. Закрывшись в кабинете, он стоял у окна, дышал на стекло и выводил на нем прозрачные буквы В и Б. Сквозь промытые линии букв проглядывали мокрые черные ветки осыпавшегося сада. Немного успокоившись, Стемнин сел за письмо. Выводя синие буквы, он чувствовал, как возмещает то, чего недодал Вике в объятиях.
«Здравствуй, любимая!
Когда мне нужно привести в порядок чувства, стряхнуть мошкару тревог, мне достаточно произнести твою фамилию три или четыре раза. Есть в этих звуках какая-то иконописная строгость, только не бесполая, женственная.
Интересно, влияет ли имя на того, кто его носит? Если мальчика назвать Феликсом, будет ли его жизнь такой же, как если бы его звали Егор? Во всяком случае, город, в котором есть Виктория Березна, — совсем другой город. Он более утренний, весенний, загадочный, у него другая история и другое будущее. Да что там город! Я смотрю в твои глаза, как смотрят вдаль. Видеть тебя — значит мечтать о тебе. Жаль, что, мечтая о тебе, я не всегда вижу тебя. Иначе тебе пришлось бы находиться со мной неотлучно».
Стемнин вспомнил, как Вика ложилась на кровать на спину, распускала волосы до полу и заплетала косичку, глядя в потолок. В груди потеплело. Когда Виктории не было рядом, он разглядывал ее слова, движения, выражения глаз, точно счастливо украденные драгоценности. Он был благодарен Вике еще и за те поводы для остроумия, которые она щедро ему давала. Вчера она спросила:
— Ты видел фильм «Дикая орхидея»?
— Нет.
— То есть это другой фильм. Тоже «Дикая орхидея», только там другой сюжет, другие актеры. И название как-то изменено. Не «Дикая орхидея», а…
— «Три товарища».
Вика совсем было собралась обидеться, но в последнее мгновение передумала и шлепнула его по руке.
Как-то в разговоре она сказала: «Когда я без телефона, я как потерянная. Причем со страшной силой». Он тогда подумал, что слово «потерянная» вообще очень к ней подходит. Вика не могла сосредоточиться на одной мысли, поминутно меняла планы, смотря фильм, не следила за основным сюжетом, но подмечала какие-то мелкие детали, не имеющие прямого отношения к происходящему. Например, говорила, что ей нравится расцветка юбки у смертельно раненной героини. Тождество с самой собой было для нее непосильной задачей. Вдруг она принималась говорить, что хотела бы бросить скрипку и перейти на саксофон. Переехать в Таллин, постричься наголо или выучить арабский. Она ежеминутно мечтала быть где-то в другом месте, говорить на другом языке с другими людьми, переписать каждую страницу своей жизни. Но, поскольку жить приходилось в нынешнем сценарии, все действующие лица, их реплики, характеры, костюмы, все декорации и музыкальное сопровождение казались ей необязательными, ошибочными, требующими замены. В том числе и главная героиня сценария — она сама.
«Лис» – крошечный студенческий театр, пытающийся перехитрить руководство университета. Всего один из сюжетов, которым посвящен роман. Книга охватывает три десятилетия из жизни российского вуза, в метаморфозах этого маленького государства отражаются перемены огромной страны. Здесь борьба за власть, дружбы, интриги, влюбленности, поединки, свидания, и, что еще важнее, ряд волшебных изменений действующих лиц, главные из которых – студенты настоящие, бывшие и вечные. Кого тут только не встретишь: отличник в платье королевского мушкетера, двоечник-аристократ, донжуаны, шуты, руферы, дуэлянты.
В волшебной квартире на Маросейке готовят клей для разбитых сердец, из дачной глуши летят телеграммы, похожие на узоры короедов, в Атласских горах бродят боги, говорящие по-птичьи. «Волчок» – головоломка любви, разбегающейся по странам и снам, бестиарий характеров, коллекция интриг. Здесь все неподдельное: люди, истории, страсти. Здесь все не то, чем кажется: японский сад в подмосковных лесах, мужчина во власти влюбленной женщины, итальянское поместье Эмпатико, где деньги добывают прямо из подсознания.
У бывшего преподавателя случайно открывается редкостный дар: он умеет писать письма, которые действуют на адресата неотвратимо, как силы природы. При помощи писем герой способен убедить, заинтересовать, утешить, соблазнить – словом, магически преобразить чужую волю. Друзья советуют превратить этот дар в коммерческую услугу. Герой помещает объявление в газете, и однажды раздается телефонный звонок, который меняет жизнь героя до неузнаваемости.В романе описана работа уникального ивент-агентства, где для состоятельных клиентов придумывают и устраивают незабываемые события: свидания, примирения, романтические расставания.
В уральском городке старшеклассницы, желая разыграть новичка, пишут ему любовное письмо. Постепенно любовный заговор разрастается, в нем запутывается все больше народу... Пестрый и теплый, как лоскутное одеяло, роман о времени первой любви и ее потрясающих, непредсказуемых, авантюрных последствиях.
Действие романа писательницы из ГДР разворачивается на строительстве первой атомной электростанции в республике. Все производственные проблемы в романе увязываются с проблемами нравственными. В характере двух главных героев, Штробла и Шютца, писательнице удалось создать убедительный двуединый образ современного руководителя, способного решать сложнейшие производственные и человеческие задачи. В романе рассказывается также о дружбе советских и немецких специалистов, совместно строящих АЭС.
В юности Луду пережила психологическую травму. С годами она пришла в себя, но боязнь открытых пространств осталась с ней навсегда. Даже в магазин она ходит с огромным черным зонтом, отгораживаясь им от внешнего мира. После того как сестра вышла замуж и уехала в Анголу, Луду тоже покидает родную Португалию, чтобы осесть в Африке. Она не подозревает, что ее ждет. Когда в Анголе начинается революция, Луанду охватывают беспорядки. Оставшись одна, Луду предпринимает единственный шаг, который может защитить ее от ужаса внешнего мира: она замуровывает дверь в свое жилище.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
Сейфеддин Даглы — современный азербайджанский писатель-сатирик. Его перу принадлежит роман «Сын весны», сатирические повести, рассказы и комедии, затрагивающие важные общественные, морально-этические темы. В эту книгу вошла сатирическая баллада «Карьера Ногталарова», написанная в живой и острой гротесковой манере. В ней создан яркий тип законченного, самовлюбленного бюрократа и невежды Вергюльаги Ногталарова (по-русски — «Запятая ага Многоточиев»). В сатирических рассказах, включенных в книгу, автор осмеивает пережитки мещанства, частнособственнической психологии, разоблачает тунеядцев и стиляг, хапуг и лодырей, карьеристов и подхалимов. Сатирическая баллада и рассказы писателя по-настоящему злободневны, осмеивают косное и отжившее в нашей действительности.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
Близнецы Фил и Диана и их мать Глэсс приехали из-за океана и поселились в доставшееся им по наследству поместье Визибл. Они – предмет обсуждения и осуждения всей округи. Причин – море: сейчас Глэсс всего тридцать четыре, а её детям – по семнадцать; Фил долгое время дружил со странным мальчишкой со взглядом серийного убийцы; Диана однажды ранила в руку местного хулигана по кличке Обломок, да ещё как – стрелой, выпущенной из лука! Но постепенно Фил понимает: у каждого жителя этого маленького городка – свои секреты, свои проблемы, свои причины стать изгоем.