Почему в России не ценят человеческую жизнь. О Боге, человеке и кошках - [161]

Кошатник Владислав Ходасевич, который в своих воспоминаниях в «Некрополе» пытался, как и я, разгадать загадку этого пронизывающего человека кошачьего взгляда, пришел к выводу, что через эти кошачьи умные глаза на нас смотрит «иной мир». Блеск и тайна вечности в этом Мусином пронизывающем взгляде действительно есть. Но почему он, ее мир, для нас иной? И здесь главная проблема, которая заставила меня описывать мои впечатления от общения с Мусей. Ведь если бы у нас не было ничего общего с такими представителями кошачьего мира, как Муся, они, кошки, никогда не смогли бы считывать наши мысли, чем они нас удивляют. Я еще не сказал Мусе, что «мы идем гулять», а она уже сидит у двери, ожидая меня. По утрам летом я гуляю с Мусей как с собачкой вдоль заборов наших дач. Она то отстает, то в два прыжка обгоняет меня, но ни на секунду не теряет меня из вида. Она точно знает, что эта прогулка приносит мне удовольствие. Мусина внучка Магда, которая первые несколько месяцев после рождения жила у меня на Якиманке вместе со своими бабушкой, папой и матерью, за два часа до прихода ее новых хозяев спряталась. И мне пришлось перевернуть все вверх дном, пока я нашел ее в бельевом отделении дивана. Она точно знала, что люди, которые придут в дом через несколько часов, будут ее забирать, и она, как могла, пыталась отсрочить расставание со своей мамой, бабушкой, отцом и своим первым хозяином. Магда, которую мне, спустя два года после нашего расставания, привезли на несколько дней на дачу, через несколько минут после того, как я подошел к ней и стал гладить, узнала меня и начала лизать мне руки. Может быть, не узнала, а просто почувствовала, что она дорога мне. Но все равно это реакция души на душу. Кстати, Магда, ставшая взрослой, в этом отношении, как я убедился, вообще поразительная кошка. Когда к ней подходят мои гости, любящие животных, она сразу начинает мурлыкать. А когда подходит человек, допустим, не злой, а просто равнодушный к животным, она от него убегает. Все эти разговоры, что мы живем разумом, а они, животные, инстинктом – от нашей человеческой гордыни.

Если чувство достоинства – инстинкт, то и надо говорить, что люди живут только инстинктом. Задумайтесь. Жизнь кошки, к примеру, моей Муси, ее дочери, целиком зависит от воли хозяина. Ее могут больше не впустить в дом, ее могут убить смертельной инъекцией, как поступила со своей кошкой, заболевшей лишаем, моя деревенская соседка Мария Ивановна. Но она, кошка, все равно считает своим долгом отреагировать, проявить свой характер, когда ее вольно или невольно обидел хозяин. Хотя Муся во время моих командировок или отъездов никогда не остается одна, рядом всегда ее дочь Конфетка, за ней ухаживает моя помощница по дому, подсыпает им корм, убирает за ними и даже купает, но все равно после моего возвращения Муся выражает мне свое неудовольствие, иногда несколько дней не смотрит в мою сторону, равнодушна к моим ласкам, демонстративно не мурлыкает.

Последний раз, в июле, когда я уезжал от Муси на долгих 20 дней, она, сидя на своем любимом месте на даче, на ступеньке лестницы, находящейся на уровне моих глаз, в очередной раз прожгла меня своим прожектором, как-то сбоку, вполуоборот своей головы. И в этом взгляде было так много укоризны, откровенного сожаления. Видит бог, это был чисто человеческий взгляд. Общеизвестно, это знают все хозяева, которые разрешают кошкам спать в своей постели, что когда вы заболели или у вас на душе скверно, они подползают к вам, согревая своим кошачьим теплом то место, где вы чувствуете боль. Можно сказать, что и здесь инстинкт, что ваше больное тело излучает боль, больную энергию, которую считывает ваша кошка. Но каким образом моя Муся обнаруживает, что у меня на душе стало тоскливо, что я страдаю от одиночества? И она в эти минуты подползает ко мне, кладет свои передние лапы мне на грудь и мурлыкает, успокаивая меня.

И неважно, кто из нас в этот момент, как писал Владислав Ходасевич, оказывается в «ином мире» – или я переселяюсь в эти секунды в ее мир, или она проникает в мой, важно, что неоспоримо, что кошка как духовное существо способна сопереживать нашим человеческим болям, что она способна, по крайней мере, в лице таких своих представителей как Муся, творить добро. И, поверьте, сам по себе этот факт, т. е. способность кошки делать добро, излучать добро, куда больше говорит о тайнах мироздания, чем черные дыры Вселенной, которым мы уделяем так много внимания.

Конечно, о чем я могу судить только на основе своего собственного трехлетнего наблюдения за кошками, в их мире тоже все предельно индивидуально. Мусина любимая дочь Конфетка после своих первых родов практически не занималась своей дочкой Магдой (тогда ее звали Чернушкой). Покормит, дело было летом, на даче, и уходит на целый день в траву, созерцать природу. За малышкой в это время присматривала ее бабушка Муся, а игрался с ней практически целый день ее папа и одновременно дядя Уголек. А Муся – примерная мама, она творит добро безвозмездно, денно и нощно. Муся не только выходила, нашла хозяина и дом своему потомству, но и принимала роды у своих двоих дочерей. Наблюдая, как она помогает произвести на свет потомство своей дочери Конфетке, я еще больше укрепился в убеждении, что она обладает чем-то большим, чем инстинкт.