Почему Россия? Мой переезд из американского дома в гетто в российскую хрущёвку в Москве - [11]
Тот факт, что я могу читать лекции и участвовать в политических конференциях, дает мне ощущение, что моя жизнь здесь имеет смысл. Я получаю сотни сообщений в Фейсбуке и ВКонтакте, в которых написано: «Ты изменил мою жизнь», «Продолжай, все что ты делаешь, это так важно», «Я рассказал всем в классе, теперь мы все с вами!» Конечно такие сообщения радуют меня, но важнее всего то, что они доказывают мне, что именно здесь, в бывшем СССР, я нужен и могу быть полезен.
В США я был чаще слабым и одиноким, я не мог контролировать свою жизнь. А здесь мне кажется, что я могу хотя бы чуть-чуть, но все же влиять на направление, в котором движется страна. Даже если направление России – ведро с водой, то я добавлю в это ведро две капли. Здесь я могу это сделать, а там нет.
Возможно вы удивитесь, но, когда Америка была молодой страной, люди чувствовали себя так, как русские сейчас – народом второго сорта. В старой Европе повсюду были дворцы и огромные армии в красивой цветной форме. Раньше было даже модно добавлять французские слова в американскую речь. Там, в Европе, были культура и богатство, и, хотя над Америкой реял дух новой свободы, все тогда было по-деревенски.
Однажды в Америку приехал аналитик и историк из Франции Алексис де Токвиль и влюбился в нее почти сразу! До сих пор слова де Токвиля цитируют в Америке. Он приехал, увидел Америку, узнал ее, и в своих работах заявлял старой Европе, особенно своей родной Франции, что Америка – крутая страна и может быть примером для Франции! По правде говоря, до сих пор не совсем понятно, полюбил ли он Америку или был просто заинтригован ею, но похвалы в его работах было гораздо больше, чем критики.
Так вот, когда этот человек приехал из старой Европы и сказал американцам, как у них хорошо, многое изменилось. Мне кажется, что американцам было очень важно услышать, что они ничем не хуже, а, возможно, даже лучше старушки Европы. Тот факт, что слова де Токвиля о том, что такое Америка, до сих пор активно цитируются, доказывает то, что в свое время они оказали большое влияние на американцев. Особенно, если принять во внимание то, что СЕЙЧАС американцам абсолютно плевать, что другие страны думают о них. Может, нам стоит поблагодарить де Токвиля за это?
Я стараюсь стать хоть немного как де Токвиль, но только в России. Я неточно помню слова других людей наизусть, но после награждения премией «Власть № 4» Валерий Фадеев сказал, что «он [то есть, я] говорит: «Ну, ребята, не все так плохо».
Возможно, в стране, где народ не очень уверен в себе, нужно, чтобы такие, как мы с де Токвилем, приехали и сказали: «Люди, у вас все не так плохо».
Неважно, буду ли я просто русским де Токвилем, общественным деятелем или глупым позитивщиком на радио. Все равно здесь моя жизнь имеет смысл. В Америке же я уже в университете понимал, что моя судьба – сидеть за компом в офисе и жрать Макдак. Спасибо, но нет!
Дело в том, что мне очень трудно писать эту главу. Я правда не люблю хвалиться, и заявлять, что моя жизнь имеет значение для России, ОЧЕНЬ высокомерно. Но основываясь на сотнях/тысячах сообщений и рукопожатий, которые я получил от людей, я понял, что, возможно, это правда. Я рад, что моя жизнь важна для многих людей в России. К сожалению, в Америке она имела нулевую ценность, но так уж легли карты.
И еще…Недавно мне стало сложнее прокормить еще раз увеличившуюся семью, и я в первый раз попросил, чтобы университет заплатил мне деньги за выступление. Пропуская день на работе, я теряю деньги, поэтому у меня не было выбора. Я больше не могу ездить куда-то просто так. Проклятый кризис!
Часть седьмая
Россия – не франция
У меня тысячи непрочитанных сообщений в социальных сетях. С одной стороны, это хорошо, что столько людей считают меня как минимум интересным, как максимум единомышленником. С другой стороны, мне стыдно, что физически я не могу ответить на все вопросы, опросы и просьбы. Я постараюсь очиститься от этого греха с помощью моих книг, которые должны ответить на многие вопросы, так и зависшие в моей почте.
– Здравствуйте, я планирую переехать в Америку! Вы, как человек, который жил и тут, и там, что могли бы посоветовать мне?
– Навсегда переехать?
В России существует странное мнение, что уехать из России – признак успеха. Я неоднократно видел заметки в интернете от людей уезжающих в Европу учиться на полгода, в которых они пишут, что «они уезжают из России». Я прекрасно понимаю, как люди могут кайфовать от ощущения стать одним из «избранных» в Европе, ведь мечта и признак успеха у афроамериканцев – «выйти из гетто». Я и сам вышел оттуда, это моя афроамериканская победа!
– Пока не знаю. Но хотелось прежде узнать, как это лучше всего сделать.
– Лучше всего для этого полностью ассимилироваться и стать американцем… Это все, что я могу сказать…
– Спасибо. Но стоит ли?
Как человек может задавать вопрос, стоит ли уехать в Америку? Почему вы все хотите в Америку ради выгоды? А если вам не будет это выгодно, то тогда ужас-ужас, и вы больше не хотите туда? Почему вы относитесь к моей родной стране как к девушке с огромными сиськами? Я имею в виду, что не будь у нее большой груди, вы бы никогда в жизни не стали бы с ней встречаться, и не любите ее за то, какая она! Надеюсь, что в Америке есть больше, чем просто материальная выгода.
«Константин Михайлов в поддевке, с бесчисленным множеством складок кругом талии, мял в руках свой картуз, стоя у порога комнаты. – Так пойдемте, что ли?.. – предложил он. – С четверть часа уж, наверное, прошло, пока я назад ворочался… Лев Николаевич не долго обедает. Я накинул пальто, и мы вышли из хаты. Волнение невольно охватило меня, когда пошли мы, спускаясь с пригорка к пруду, чтобы, миновав его, снова подняться к усадьбе знаменитого писателя…».
Впервые в истории литературы женщина-поэт и прозаик посвятила книгу мужчине-поэту. Светлана Ермолаева писала ее с 1980 года, со дня кончины Владимира Высоцкого и по сей день, 37 лет ежегодной памяти не только по датам рождения и кончины, но в любой день или ночь. Больше половины жизни она посвятила любимому человеку, ее стихи — реквием скорбной памяти, высокой до небес. Ведь Он — Высоцкий, от слова Высоко, и сей час живет в ее сердце. Сны, где Владимир живой и любящий — нескончаемая поэма мистической любви.
Роман о жизни и борьбе Фридриха Энгельса, одного из основоположников марксизма, соратника и друга Карла Маркса. Электронное издание без иллюстраций.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Жизнь моя, очень подвижная и разнообразная, как благодаря случайностям, так и вследствие врожденного желания постоянно видеть все новое и новое, протекла среди таких различных обстановок и такого множества разнообразных людей, что отрывки из моих воспоминаний могут заинтересовать читателя…».
Творчество Исаака Бабеля притягивает пристальное внимание не одного поколения специалистов. Лаконичные фразы произведений, за которыми стоят часы, а порой и дни титанической работы автора, их эмоциональность и драматизм до сих пор тревожат сердца и умы читателей. В своей уникальной работе исследователь Давид Розенсон рассматривает феномен личности Бабеля и его альтер-эго Лютова. Где заканчивается бабелевский дневник двадцатых годов и начинаются рассказы его персонажа Кирилла Лютова? Автобиографично ли творчество писателя? Как проявляется в его мировоззрении и работах еврейская тема, ее образность и символика? Кроме того, впервые на русском языке здесь представлен и проанализирован материал по следующим темам: как воспринимали Бабеля его современники в Палестине; что писала о нем в 20-х—30-х годах XX века ивритоязычная пресса; какое влияние оказал Исаак Бабель на современную израильскую литературу.