Почему не иначе - [93]
Тучный. Корень этого слова «тук» сейчас если и употребляется нами как отдельное слово, то только лишь в применении к сельскохозяйственным удобрениям; мы зовем их «туками». Но слово «тук» — общеславянское; оно связано с древним «тыти» — «яшреть» и значило «жир», «сало». «Тучный» — это «жирный». По-видимому, это старославянизм в нашем языке.
Тыква. Вот название растения, которое, возможно, связано именно с этим самым «тук»; тогда она — «жирная», что, вообще говоря, довольно метко сказано. Однако есть другое мнение. Согласно ему, слово «тыква» следует объяснять при помощи греческого «sikuos» — «огурец». Вопрос пока что остается открытым.
Тысяча. Подумайте только — и «тысяча» в родстве с «тук»! Наше слово связано с праславянским *«ty-set-», а оно было сложением из *«ty», родственного «тук» — «жир», и *«sęt», связанного с индоевропейским словом, обозначавшим «сто» (ср. с латинским «centum» — «сто»). Видимо, вначале имелось в виду сказать «толстая сотня», «большое сто».
Тьма. Близко к латышскому «tima» — «темнота», древнеиндийскому «tamas» — «мрак». Индоевропейского происхождения.
У
Удобный. Мы уже встречались с основой «доба-» — «пора», «срок» (см. Добрый, Надо). «Удобный» буквально — «такой, для которого подошло подходящее время».
Ужин. Мы привыкли к тому, что ужин у нас — вечерняя еда, а образовано это слово было для обозначения еды полуденной. Древнерусское «угъ» значило «юг»; солнце стоит на юге в полдень, и трапеза, приуроченная к середине дня, получила наименование «южная» — «ужин». С течением веков, однако, на нее перешло слово «обед», раньше значившее «время между трапезами», а «ужин» стало означать «вечерний стол»: язык неохотно выбрасывает слова, даже уступившие место другим; нередко он просто находит ям новое употребление.
Узда. Древнейшее значение этого слова было «то, что вложено в уста», т. е. в рот коня. Индоевропейское «ous» значило «рот», основа *«dhe» — такая же древность, она входит в состав слов «деть», «девать» (здесь она несет значение «вкладывать», «класть»). Другие толкования не выдерживают критики.
Узел. Слыхали вы когда-нибудь слово «вензель»? Так называются причудливо заплетенные, красоты ради, начальные буквы имен и фамилий, когда их изображают в виде меток на материи, на серебре и т. д. Это слово к нам пришло из польского языка. Там оно значит «узел», пишется так — «węzet» и непосредственно связано с «wiązaċ»[14] — «вязать». И наше «узел» близко стоит к древнему «vęzati» — «вязать»; только у нас носовой звук перешел в «у» и утратилось начальное «в». В остальном же «узел» и «вензель» похожи, как два брата. Да они и есть родные братья.
Улица. Когда-то существовало слово «ула». Его следы мы можем обнаружить теперь в словах «пере-ул-ок», «зако-ул-ок». Производным от него является наше «улица». В родственных языках близкие слова имеют значение: «ложбина», «русло потока». Вполне возможно, что древние улицы и прокладывались по ложбинам, а может быть, текучие воды легко превращали их в такие ложбины.
Универмаг. Универсальный магазин (см. Университет).
Универсальный. См. Университет.
Университет. Латинское «универсум» значило «вселенная», «мир», а «универсалис» — «всемирный». Названием высшего учебного заведения это слово стало, когда в таких заведениях начали изучать все известные в то время науки — этим они отличались (отличаются в известной мере и сейчас: в университетах всегда целый ряд различных факультетов — юридический, исторический, математический, филологический, биологический) от институтов, которые бывают либо математико-физическими, либо гуманитарными, либо иными и держатся более узкой специализации. Слово «универсальный» постепенно получило в европейских языках значение «разносторонний», «всеобъемлющий» или «выполняющий всевозможные задачи» (отсюда наше «универмаг» — «магазин, где продается все»). Из словосочетания «университас литэрарум» — «совокупность всех наук» — и возникло название «университет».
Упражнение. Не очень-то благополучно с этим словом. Этимологи обычно считают его заимствованием из старославянского языка и указывают на его связь с «праздный», которому в русском языке соответствует слово «порожний». Тогда получается, что старославянское «упражнение» образовано параллельно нашему «опорожнение». Но остается неясным, каким же образом слово, означающее пустоту, могло получить значение «занятие»? Очевидно, тут нужно еще поискать точного ответа.
Ураган. Не так уж много русских слов заимствовано, хотя бы через посредство западных языков, у южноамериканских индейцев. К ним относятся «какао», «томаты», «шоколад» и «ураган». По-карибски «huracan» — «сильная буря». В районе Карибского моря европейцы столкнулись с бурями неслыханной мощности. Неудивительно, что они усвоили и местное слово, их называвшее.
Урод. Говоря о слове «странный», я привел кусочек из одной комедии А. Островского. Сейчас я хочу выписать оттуда же второй кусочек. Действующие лица те же: богатая ханжа Турусина и ее лакей Григорий.
Григорий. Сударыня, уродливый пришел!
Турусина. Григорий, как тебе не стыдно? Какой уродливый? Юродивый! Вели его накормить!
Книга замечательного лингвиста увлекательно рассказывает о свойствах языка, его истории, о языках, существующих в мире сейчас и существовавших в далеком прошлом, о том, чем занимается великолепная наука – языкознание.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга о языке, о специальной, мало кому известной, но чрезвычайно интересной области лингвистики — ономатологии, науке о личных именах людей.Что значило и значит для человека имя? Почему одни имена живут, а другие устарели? Об именах — языческих и христианских, восточных и западных, об именах литературных персонажей и героев прошедших эпох вы узнаете в этой книге. Автор, оперируя то забавными, то парадоксально и неправдоподобно звучащими, но всегда научно точными примерами, рассказывает о происхождении имен собственных, отчеств и фамилий в нашей стране и за рубежом.
«Шестидесятая параллель» как бы продолжает уже известный нашему читателю роман «Пулковский меридиан», рассказывая о событиях Великой Отечественной войны и об обороне Ленинграда в период от начала войны до весны 1942 года.Многие герои «Пулковского меридиана» перешли в «Шестидесятую параллель», но рядом с ними действуют и другие, новые герои — бойцы Советской Армии и Флота, партизаны, рядовые ленинградцы — защитники родного города.События «Шестидесятой параллели» развертываются в Ленинграде, на фронтах, на берегах Финского залива, в тылах противника под Лугой — там же, где 22 года тому назад развертывались события «Пулковского меридиана».Много героических эпизодов и интересных приключений найдет читатель в этом новом романе.
«Загадки топонимики» — книга о происхождении географических названий. Вы с интересом прочтете о сложнейших превращениях топонимов разных стран, имеющих столетнюю и даже тысячелетнюю историю, узнаете, что означают названия городов, рек, селений, познаете тайны языка и разгадаете многие его загадки.Географическое имя, говорит писатель, — это «надпись на могильной плите, полуистершийся священный иероглиф — драгоценная памятка прошлого», это «экспонат великого музея топонимики».
Предлагаемая вашему вниманию книга – сборник историй, шуток, анекдотов, авторами и героями которых стали знаменитые писатели и поэты от древних времен до наших дней. Составители не претендуют, что собрали все истории. Это решительно невозможно – их больше, чем бумаги, на которой их можно было бы издать. Не смеем мы утверждать и то, что все, что собрано здесь – правда или произошло именно так, как об этом рассказано. Многие истории и анекдоты «с бородой» читатель наверняка слышал или читал в других вариациях и даже с другими героями.
Книга посвящена изучению словесности в школе и основана на личном педагогическом опыте автора. В ней представлены наблюдения и размышления о том, как дети читают стихи и прозу, конкретные методические разработки, рассказы о реальных уроках и о том, как можно заниматься с детьми литературой во внеурочное время. Один раздел посвящен тому, как учить школьников создавать собственные тексты. Издание адресовано прежде всего учителям русского языка и литературы и студентам педагогических вузов, но может быть интересно также родителям школьников и всем любителям словесности. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
На протяжении всей своей истории люди не только создавали книги, но и уничтожали их. Полная история уничтожения письменных знаний от Античности до наших дней – в глубоком исследовании британского литературоведа и библиотекаря Ричарда Овендена.
Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.
Институт литературы в России начал складываться в царствование Елизаветы Петровны (1741–1761). Его становление было тесно связано с практиками придворного патронажа – расцвет словесности считался важным признаком процветающего монархического государства. Развивая работы литературоведов, изучавших связи русской словесности XVIII века и государственности, К. Осповат ставит теоретический вопрос о взаимодействии между поэтикой и политикой, между литературной формой, писательской деятельностью и абсолютистской моделью общества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.