Почему не иначе - [94]

Слово «юродивый» в старой Руси значило «человек ненормальный и этим угодный богу». Оно было заимствовано из старославянского языка, а там образовано из отрицательной приставки «ю-» и корня «род», того же, что в «родиться», «народ». «Ю-род-ив-ый» значило «родившийся не таким, как все люди». А восточнославянским двойником этого слова и является наше «урод» — «выродок». С течением времени оно получило иное значение: «чрезвычайно некрасивый человек».

Урок. Приглядитесь, и вы увидите: это точная копия слова «уговор»: приставка та же самая, а основа «-говор-» («говорить») заменена тут основой «-рок-», «-рек-», тою же, что в «реку» — «говорю», «речь». «У-рок» — это «у-словие». Наши современные значения его — «задание», а также «время занятий» — образовались из этого, древнейшего.

Утёс. От «тесать» — «сглаживать, срубая»; скала, плоско стесанная природой, образующая гладкую стену, обрыв, и есть «утёс».

Ф

Отвлечемся на минуту ох нашего словаря, вернее, проглядим бегло слова, начинающиеся с буквы «ф». Их попало сюда всего немногим больше двадцати, и это не случайность. Посмотрите: из них всех одно-единственное «филин» не отмечено как чужеязычное, заимствованное из другого языка. Если вы теперь просмотрите слова на «я» — среди одиннадцати семь окажутся чисто русскими или же славянскими. А из тех, у которых в начале стоит «щ» (правда, их всего четыре), чужестранцев и вовсе нет. Что это, просто так или тут нащупывается какая-то закономерность?

Да, закономерность есть, и отчасти нам уже знакомая. Разбирая слова на букву «а», я указывал вам на такое же примерно положение: среди них тоже почти не было исконно русских. Мы объяснили это тем, что разные языки как бы «по-разному относятся» к различным звукам, а значит, и к выражающим их на письме буквам. Начинать слова одни языки предпочитают с одних, другие — с других… Вот, например, у нас нет ни одного слова, в начале которого мы ставили бы букву «ы» (хотя в связной речи мы во множестве слов это «ы» в их «началах» произносим: «Я побывал в Ындии»; «Нельзя поверить в ыскренность его речей»…). Но это — дело особое: пишем-то мы тут везде «и»! «Не любит» русский язык и начального «А».

А вот если коснуться буквы «ф», то и еще того чтице: любое слово, в котором буква «ф» имеется в начале, в конце или в середине, почти безошибочно можно признать нерусским по происхождению. Прочитайте и увидите: «фонарь» пришло к нам из Греции, «фиалка» — латинского рода, «кофе» — слово арабское, «кафтан» — тюрко-татарское, «граф» — родом немец, «жираф» — выходец из Аравии, и т. д. и т. п.

Что же, разве русский язык но знает звука «ф»? А если не знает, то для чего в нашей азбуке заведена была буква «эф», да еще не одна, а до самой революции — два ее варианта: «Ф» и еще «Ѳ» — «фита»'?

Звук «ф» у нас есть, только изображаем мы его при помощи буквы «в»: явно говорим «улоф сомоф», «взяф несколько слиф», а пишем «улов», «сомов», «взяв», «слив»… Недаром же иностранцы, передавая своим алфавитом наши фамилии, кончающиеся на «-ов», пишут их через «эф»: «Popof», «Petrof». Здесь они слышат «ф», но мы знаем, что это «глухое «в», как говорят в школьной грамматике. И буквой «ф», которая пришла в нашу азбуку (а вернее, пришла вместе с нашей азбукой) в наш язык через балканских славян от византийских греков, мы пользуемся лишь там, где нам нужно обозначить иноязычный звук «ф». Греки в своем языке различали два разных «ф» и придумали для них два различных знака «Ф» и «Ѳ» — «фи» и «тэту», или «фиту». Вот и у нас появились две буквы для одного звука (мы, если бы даже захотели, не смогли бы в наших словах обнаружить два разных «ф»: у нас их нет). Вот почему не только в этом маленьком словарике, но и в больших, многотомных русских словарях огромное, подавляющее большинство слов на «эф» — нерусского происхождения.

Для этимолога это очень важное обстоятельство: если в слове имеется «ф», есть все основания подозревать в нем иностранца, заимствование, варваризм. А ведь такое соображение может иной раз избавить от многих хлопот. Вот почему я обратил на букву «ф» ваше особенное внимание.

Фабрика. По-итальянски «fabrika» — «мастерская». Слово унаследовано от латинского языка: там «fabrica» значило то же самое, a «faber» — «ремесленник», «мастеровой».

Факт. Латинское «фактум» — «сделанное», «дело» — было первоначально причастием к глаголу «facere» — «делать». Окончание латинского среднего рода «-ум» европейские языки откинули: явились французское «fait» — «дело», наше «факт».

Фальшивый, фальшь. И тут в основе латинское «falsus» — «обманный», «лживый», только до нас оно добралось через немецкое «falsch» (значение то же).

Фамилия. В Древнем Риме это слово означало всех членов той или другой семьи, ее чад и домочадцев. В дальнейшем оно стало применяться как обозначение родового имени, переходящего от отцов к детям по наследству. Во Франции и сегодня «фамий» значит «семья», «род», «дом», а наше «фамилия» на французский язык надо переводить как «ном де фамий» («nom de familie») — «семейное имя».

Фартук. Чистый германизм. «Тух» по-немецки «платок», «тряпка», «суконка», «фор-» — приставка со значением «перед-». Все в целом — «передник», «кусок ткани для защиты от грязи» (см.