Почему Боуи важен - [76]
В тот момент я был погружен в жизнь и творчество Боуи конца 1990-х. Я увлеченно изучал ранние записи в его блоге, его онлайн-послания фанатам и его интервью об интернете. Особенности его устной и письменной речи – постоянные метафоры, каламбуры, шутки и иронические фразы – роились в моей голове. Я написал корреспондентке от имени Боуи. Мне даже не пришлось ничего придумывать: слова и фразы выходили из-под пальцев сами собой, будто бы я стал проводником его мыслей. Я постарался ее утешить. Да, он отправился в новое путешествие, но, возможно, он когда-нибудь из него вернется. А пока что он с нетерпением предвкушает новые впечатления. Я не уверен, как работает почта в том месте, куда я направляюсь, но все равно пиши мне, когда захочешь. Такой вот примерно текст. Она ответила, поблагодарив «Дэвида» за то, что он ее утешил. Меня он тоже утешил. Вскоре я закрыл этот аккаунт. Мне казалось, что он сделал свое дело. А мне было пора двигаться дальше.
А почти через год после его смерти случилось еще кое-что. В свой семидесятый день рождения Дэвид Боуи – уже ставший дедушкой – выпустил четыре новых песни. Они, по вполне понятным причинам, звучали очень знакомо: раньше их исполняли и записывали участники постановки «Lazarus», вместе с новыми версиями песен «Changes» и «Heroes». Занятная инверсия: теперь к ним прикладывал руку сам Боуи. Заглавная песня «No Plan» в оригинале исполнялась Софией Энн Карузо в роли Девушки – ее версия была звонкой, нежной и возвышенной. У Боуи она превратилась в страстную исповедь и завещание: наконец-то у него появилась собственная «My Way», песня, которую он впервые пытался спеть в 1968 году, а потом переработал в «Life on Mars?». Но если у Синатры «My Way» – уверенный и немного позерский взгляд на прошедшую жизнь глазами бывалого мужчины, постепенно приближающегося к финалу, то Боуи превращает «No Plan» в послание из иного мира, в сообщение о жизни после жизни. «Здесь, здесь нет никакой музыки, – начинается песня. – Я теряюсь в потоках звуков. Здесь, неужели я теперь нигде?»[208]
Режиссер Том Хингстон снял на эту песню клип. В ночной витрине магазина мерцают бледно-голубые экраны телевизоров. Проезжает такси. Уличные фонари подсвечивают капли дождя на стекле. Экраны телевизоров мигают и на них появляются фрагменты передачи Боуи – отдельными словами или короткими фразами. «ЗДЕСЬ». «Я ПОТЕРЯЛСЯ». Молодой человек в бейсболке останавливается посмотреть. «КУДА. Я КОГДА-НИБУДЬ ПОПАДУ. НУ КУДА ЖЕ». «Просто туда»[209], – добавляет Боуи, и через экраны пролетает птица.
У витрины останавливается второй зритель, потом третий. Голос Боуи набирает силу, и на экранах появляются следующие строки. «ВСЕ, – слово расплывается и искажается, – ВЕЩИ, КОТОРЫЕ СОСТАВЛЯЮТ МОЮ ЖИЗНЬ. МОИ ЖЕЛАНИЯ. МОИ НАСТРОЕНИЯ. МОЕ МЕСТО ЗДЕСЬ». Вид на Нью-Йорк с высоты птичьего полета: «Второй авеню уже не видно», – поется в песне. У витрины уже собралась небольшая толпа. «НЕ О ЧЕМ ЖАЛЕТЬ», – поет Боуи, а зрители пристально смотрят на фотографию Земли из космоса, которую он им показывает. «Это нигде, но я здесь, – продолжает он и заканчивает: – НО ЕЩЕ НЕ СОВСЕМ»[210]. Короткий кадр с самим Боуи – картинка с обложки коллекции синглов 1993 года – выглядит как визуальная подпись; потом трясущиеся кадры ручной камерой: ракета по дуге взлетает в небо, а затем опускается. Картинка нечеткая, но мы можем догадаться, что это съемки полета «Аполлона-11» на Луну в июле 1969 года, который послужил источником вдохновения для «Space Oddity». Мы оглядываемся в прошлое, на то время, когда он еще только становился звездой. Экраны ненадолго становятся кроваво-красными – цвета Марса, – а потом снова голубыми. Толпы у витрины уже нет.
Это последнее, юбилейное послание как нельзя лучше определяет и соединяет разрозненные пути, по которым Боуи не успел пройти до конца: песня из мюзикла адаптируется к новым целям и сливается с Blackstar, связывая концы нитей. Боуи снова становится Ньютоном – телевизионный магазин называется Newton Electrical, а множество телеэкранов напоминают нам о сцене из «Человека, который упал на Землю», – но он вновь входит и в роль майора Тома, потерянного в космосе астронавта, посылающего свое последнее сообщение на Землю. Здравствуйте еще раз, «Space Oddity», саундтрек к лунной миссии 1969 года, и «Ashes to Ashes» («До меня дошли слухи из центра управления полетом… о, нет, не говори, что это правда»[211]). Еще одно прощание с героем старой песни. Передача сообщений через телеэкраны весьма уместно напоминает нам о фильме «Луна» – Боуи как искусственный интеллект, – а текстовый диалог на экране активно используется и во втором фильме Данкана Джонса «Исходный код», где мертвецу дается дополнительное время на одну последнюю миссию, и он использует эту возможность, чтобы позвонить своему отдалившемуся отцу.
Итак, опять здравствуй и прощай, Дэвид Боуи: песня «No Plan» еще раз делает его бессмертным, теперь в виде чистой энергии и голоса, который без особого пафоса может появляться в самых обычных местах, говорить с простыми людьми и продолжать еще долго звучать после физической смерти Дэвида Джонса. Он продолжает существовать, как становится понятно из клипа «Blackstar», через своих слушателей, восхищенно внимающих его посланию, на время собравшись в его сияющем храме и расходясь после окончания песни. В этом случае, однако, фанатами Боуи становятся не только его молодые поклонники, но и множество случайных прохожих разного возраста и цвета кожи, собранные им во временное сообщество. Они – фанаты через год после его смерти, они представляют всех нас, продолжая нести горящий факел и сохраняя ему жизнь. Он присутствует в своем отсутствии, в своей новой форме: теперь мы, строго говоря, можем называть его
