Почему Боуи важен - [17]

В следующем году лейбл Deram отказался от контракта с Боуи. Такая неудача, несомненно, разрушила бы уверенность и рвение многих двадцатилетних артистов: ты попытал счастья, но мир не захотел тебя слушать. Дэвид же начал пробовать силы в других сферах. Некоторые его опыты были вознаграждены скромным успехом, большинство потерпели фиаско, но он не сдавался.

Следующие 18 месяцев Боуи не сидел без дела. Он предпринял, по выражению Кена Питта в письме Джону Джонсу, «очень смелую попытку» написать музыку к фильму Франко Дзеффирелли «Ромео и Джульетта» (1968), но режиссер предпочел ему Донована. Он начал брать уроки пантомимы и сценической пластики у знаменитого танцовщика и педагога Линдси Кемпа, который по-разному отзывался о своем протеже: и как об «идеальном ученике <…> которого одно удовольствие обучать», и, позже, как о «никуда не годном». Боуи сыграл в спектакле Кемпа «Пьеро в бирюзовом» («Pierrot in Turquoise»), изучал буддизм, заявляя, что надеется к 25 годам «оказаться в Тибете и изучать восточную философию <…> деньги не так уж много для меня значат». Он проходил прослушивания для участия в мюзиклах и фильмах и сначала получил роль в короткометражке «Рисунок»[35], а затем эпизодическую роль в «Девственных солдатах»[36]. Боуи предложил компании BBC сценарий телеспектакля, но тот был отвергнут; попробовал поучаствовать в эстрадном представлении, чтобы успокоить отца, волновавшегося за карьеру сына, но и из этого ничего не вышло. Один из антрепренеров посоветовал Кену Питту: «Найдите ему хорошую постоянную работу <…> он никогда не преуспеет». Вместо этого со своей тогдашней подружкой Гермионой Фартингейл и другом Тони Хатчем Хатчинсоном Боуи основал собственную группу танца и пантомимы Feathers. «Он пробовал все подряд, – вспоминала впоследствии Гермиона. – Он не был потерян. Просто не был по-настоящему найден». Боуи не опускал руки, однако в 1968 году не выпустил ни одной пластинки.

В начале 1969 года Боуи и Гермиона расстались, и он на короткое время переехал обратно на Плэйстоу-гроув, в последний раз в своей жизни. Он поучаствовал в съемках рекламного ролика фруктового льда Luv, который оказался настолько провальным, что рекламируемый продукт сняли с производства. При поддержке Питта Боуи снял собственный промофильм на песню «Love You Till Tuesday», для чего озаботился косметической коррекцией зубов и использовал парик, чтобы скрыть короткие волосы на затылке и по бокам, остриженные для съемок «Девственных солдат». Расходы росли, и экспериментальные фрагменты пришлось забраковать. Когда фильм был закончен, Питт организовал закрытые показы, но телекомпании и кинопрокатчики остались равнодушны. Проект отправили на полку, но во время работы над ним Боуи написал новую песню – «Space Oddity».

И снова мы подходим к моменту признания. Вот теперь-то Боуи наверняка добился своей цели. Этот сингл стал безоговорочным хитом. С него началась слава Боуи. Песней «Space Oddity» открывается альбом, который большинство из нас считает первым альбомом Боуи, – поначалу он был озаглавлен David Bowie, как и неудачная пластинка на лейбле Deram. Сам Боуи, по обыкновению, исключил тот дебют из своей истории, заявив в 1972 году в интервью: «Тогда я еще продолжал работать как коммерческий артист и записал его в свободное время, брал отгулы и все такое. Я никогда не занимался его продвижением <…> просто послал запись на студию Decca[37] и получил ответ, что они выпустят альбом». В соответствии с популярным мифом о Боуи, именно альбом с песней «Space Oddity» и есть настоящее начало. Здесь стоит снова остановиться и задаться вопросом: как Боуи пришел к этому после сокрушительной неудачи 1967 года? Как он преодолел разочарование и сохранил запал? Почему не сдался?

Нам остается лишь строить догадки, признавая, что у каждого решения может быть множество мотивов – и необходимость оправдать ожидания и инвестиции Кена Питта, и, возможно, желание порадовать отца, который, по словам Боуи в интервью 1968 года, «так старался» и по-прежнему поддерживал сына. Так или иначе, Боуи, несомненно, сохранял почти непоколебимую веру в себя. В беседе с Джорджем Тремлеттом в 1969 году он «с улыбкой, но твердо» заявил: «Я буду миллионером к тридцати годам». Тремлетт отмечает, что «по тому, как он это сказал, я понял, что мысль о возможной неудаче едва ли приходила ему в голову». Есть еще одна вероятная причина, скрытая в озорной комической песне «The Laughing Gnome», вышедшей на сингле в 1967-м. Эта забавная песня не вошла в лонгплей Deram, а в обзоре того времени была названа «заслуженным провалом» и доставляла неприятности Боуи в его дальнейшей карьере. Вполне понятно, что она осталась той частью 1960-х годов, которую он предпочитал забыть.

Но, притом что писклявый вокал и ворох шуток и каламбуров делают эту песню еще более мюзик-холльной по сравнению с «Uncle Arthur», особенно любопытно, что она содержит элементы, характерные для других текстов Боуи того времени: местную главную улицу, странноватого немолодого персонажа, угрозы органами власти («я должен доложить о тебе в Гномью канцелярию»