Поцелуй шипов - [19]

— Тебе и не нужно будет убивать её. Это сделаем мы, — сказала я, поперхнувшись, и указала на Тильманна, который хладнокровно кивнул. — Вы должны понять, что мы не можем делать шаги в мире Маров и думать, что Тесса этого не заметит. Вы помните Францёза? Что он сделал, каким он был, какая у него была сила?

Джианна и Пауль молчали, но я знала, что они помнили. Такой ужас невозможно забыть.

— Умножьте это на сто. И получите Тессу. Если она поймёт, что Колин и я снова вместе, и что мы собираемся сделать, тогда… — Мне и самой не хотелось представлять себе этого. — Ещё раз с самого начала. Для наших поисков папы, нам нужен Колин, как посредник, потому что у него особый статус среди Маров. Хотя какой именно, я точно не знаю, и он тоже, но без него мы можем обо всём забыть. А когда он и я вместе счастливы, это привлекает Тессу. Так что я не смогу спокойно искать вместе с ним папу, потому что мы, рано или поздно, будем счастливы. А ему — что же, ему снова придётся бежать. Нам нужен Колин для поисков папы. Одна я не продвинулась дальше. Или ты что-то нашёл?

Я бросила на Тильманна вопросительный взгляд. Он покачал головой.

— Ничего. Ничего, что касается Лео.

Скептицизм в глазах других, когда они обдумывали мои слова, бросался в глаза. Почему, я могла представить, так как моя шишка и бледные щёки не выглядели счастливо. Но наше с Колином счастье вернётся, и тогда это старая баба прицепится к нам. Тесса должна исчезнуть; чем быстрее, тем лучше. Я надеялась, что Пауль не сделает предложения, послать Колина одного. В моих глазах это предложение было бы абсурдным. Загнать Колина в непосредственную близость к Тессе, без меня? Нет. Кроме того, Тильманн всё равно будет искать её. Уже в Гамбурге мне было сложно удерживать его. И как я сказала — я сама хотела поехать в Италию. Я просто должна была поехать туда! Если я хотя бы ещё одну неделю, ночь за ночью, буду и дальше впустую вести исследования, то меня можно будет отправить в психушку.

— Я тоже думаю, что это правильная последовательность, — сказал Тильманн после длительного раздумья. — Пока Тесса не окажется в прошлом, мы ничего не сможем сделать.

— А если за папиным исчезновением скрывается Тесса? — вставил Пауль. Возражение, которое я ожидала.

Я решительно покачала головой.

— Нет. Не думаю. Так далеко она не планирует. Она зациклена на Колине и возможно … на мне. — Я была не настолько уж уверенна в этой аргументации. Это правда. Тесса одержима тем, что хочет закончить метаморфозу Колина, и окончательно сделать его своим спутником жизни. Но лишь это не является доказательством того, что она ничего общего не имеет с исчезновением моего отца. Тем не менее, в этом пункте я доверяла Колину. Он знает Тессу лучше, чем я. Я решила продолжить говорить, чтобы даже не позволить засомневаться в моих словах.

— То, что ты предлагаешь, конечно теоретически возможно, — согласилась я деловым тоном с мыслями Тильманна, призвать для её убийства ещё более старого Мара, чем Тесса. — Но где нам искать? Мары есть по всему миру. Но они не позволят людям подстрекать их к войне. А Камбионам тем более. Они терпят друг друга, при условии, если не начинают спорить из-за еды. То, что Колин напал на Фрнацёза — это абсолютное исключение. Мы не знаем, к каким последствиям это может привести его — или нас.

— Вы не говорили об этом, когда … встретились сегодня ночью? — спросил Пауль и снова перевёл взгляд на мою шишку. — Эли, я считаю всё это …

— Нет. Мы не могли, — прервала я его возражения. — Так, и это второй метод — или вы не хотите узнать о нём?

Я вытащила записку из кармана штанов и протянула её сначала Джианне. Опять наступила тишина. Снова и снова записка переходила от одного к другому.

В конце концов, Тильманн нарушил молчание.

— Это ты написала?

Я кивнула.

— Он только произнёс их, но я уверенна, что это были именно эти слова и никакие другие.

— Возможно, ты неправильно его поняла… — Джианна скрутила губы в трубочку, когда заметила мой сердитый взгляд.

— Я закончила гимназию на отлично и знаю, что запоминаю правильно, а что нет, ясно? — защищалась я, отметая её утверждения. Не сердись опять Эли, напомнила я себе. Не сейчас. — Запоминать наизусть — это одно из моих самых простых упражнений. Он сформулировал слова именно так. У вас есть идеи, что эти два предложения могут значить? — спросила я немного более мягко. — Мне известно значение лишь второго, но совсем в другом контексте. Когда Мары похищают, сильно голодны или хотят принудить к метаморфозе, они впиваются ногтями в кожу своей жертвы, чаще всего на спине, чтобы потекла кровь. Боль освобождает дорогу для самых прекрасных воспоминаний и чувств. Боль открывает душу. Эту формулировку Колин тоже однажды использовал, когда всё мне объяснял. Но я не имею не малейшего понятия, как интерпретировать это предложение в связи с убийством.

Мары не убивают людей, во всяком случае не намеренно. Они лишь хотят утолить свою жадность. То, что люди могут при этом погибнуть, в лучшем случае, всего лишь побочный эффект, но не цель их атаки.

— Тебя может убить только тот, кто любит, — бормоча прочитала Джинна. — Если понимать буквально, то всё просто — и в тоже время невозможно. Кто убьёт добровольно того, кого любит, кроме тех случаев, когда это касается эвтаназии или же совместного самоубийства, но в случае с Марами об этом вероятно не может быть и речи или ты думаешь, что… — Она прервала свой поток слов и засунула записку в вырез, потому что мама протопала по лестнице вверх в оранжерею, с окаменевшим лицом прошла мимо нас и начала возиться на кухне. Я понизила голос.