— Конечно, нечестно, — просто соглашается она, с удовольствием подставляя лицо еще таким робким солнечным лучам.
В тишине и молчании они встречают этот рассвет.
— Скажи мне, Бен, — вдруг говорит она. — Чем ты занимаешься? Что важного у тебя в жизни?
Он берет некоторое время на раздумье. Не рассказывать же ей о работе или о том, как сходит с ума его родня, каждый по-своему? А если о важном…
— В основном, пытаюсь избавиться от прошлого.
Он чувствует, как его руку, упирающуюся в песок, накрывает ее ладонь.
— Я помогу, — произносит она торжественно и с тихой радостью в голосе, и он может только смотреть в искрящиеся внутренним светом ореховые глаза и безоговорочно верить каждому ее слову.
Да. Она всегда помогала.
Поэтому он поднимается и дрожащими пальцами начинает расстегивать рубашку, с решимостью глядя на убегающую по синей воде к горизонту дорожку веселых солнечных бликов.
* * *
По возвращается из офиса ближе к обеду. Он постарался все сделать побыстрее, чтобы не задерживать своего угрюмого делового товарища. Хотя на самом деле тот ему даже понравился: такой собранный, хоть и изрядно задумчивый.
Ему надо было взять жену в эту поездку — вот что По хотел сказать ему вчера по телефону. Раз уж его отправили в командировку к морю, да еще и на выходные. Ведь он заметил обручальное кольцо при их вчерашней встрече.
Однако По начинает немного беспокоиться, когда на подъезде к родному городку пытается дозвониться до Бена и тот не берет трубку. Ни в первый, ни в пятый, ни в десятый раз. От такого исполнительного и серьезного человека не ждешь подобного, особенно, когда сам он так торопился поскорее уехать.
По не знает, где тот остановился, и не знает, на какой машине приехал, чтобы хотя бы повысматривать ту на улицах и решить, уехал он уже или нет.
По даже не может сказать, почему ему делается так тревожно. Наверное, было в парне что-то, что насторожило его еще вчера. Поэтому он и предложил ему остановиться у себя.
Повторив попытку дозвониться до него и вновь оставшись ни с чем, он останавливается у той самой столовой, где они встречались вчера, и раздумывает, что делать дальше.
Единственная их связь — через руководителя фирмы, но, наверное, он только переполошит людей понапрасну. Да и каким дураком он себя выставит, если скажет, что потерял их сотрудника, а потом окажется, что тот, например, просто потерял телефон?
Поэтому По принимает другие меры.
Он начинает расспрашивать о Бене на центральной улице. Это проще простого: тут все его знают, а Бен — он человек незаурядный, такой не пройдет мимо незамеченным, и тем более он совсем не похож на отдыхающего.
Вскоре ему удается кое-что выяснить, и По все больше начинает мрачнеть, по мере того как распутывает несложный клубок вчерашних похождений своего делового партнера.
Его видели некоторые лоточники прогуливающимся днем, официантка одного из кафе вспоминает, как он ужинал у них и что он выпил бутылку вина, парень, торгующий мороженым, рассказывает, как кто-то очень похожий на Бена проходил мимо него по направлению к пляжу, это же подтверждает и продавец хот-догов.
По продолжает не терять надежды на лучшее, но когда молодые ребята, организующие экскурсионные поездки в горы, подходят к нему, заслышав, о чем он расспрашивает спасателя на пляже, и говорят, что видели ночью у моря одного «бессмертного», решившего ночью поплавать, его сердце падает.
Он еще раз расспрашивает парней и девушек, и признает во встреченном ими мужчине Бена.
Он набрел на них уже после заката, они угостили его пивом. Он был угрюм, но не буен и пил молча. А чуть позже они заметили, как он исчез. Кто-то из компании видел, что ушел он по направлению к воде. И тогда они вовремя спохватились, чтобы вытащить его.
По в сердцах накричал на молодежь. Нельзя было оставлять его одного в таком состоянии. Они должны были проводить его хоть до какого-нибудь хостела!
Те ничего ему не отвечают, лишь, потупившись, пожимают плечами.
Сорвавшись, а затем остыв, По нервно приглаживает волосы и смотрит на сверкающее под ясным небом море. Оно наконец-то успокоилось.
* * *
— Да, мам.
— Бен! Почему я не могла до тебя дозвониться все утро?
— Я забыл телефон в машине. И он был на беззвучке.
— Ты так неумело врешь.
— Это правда.
— Где ты?
— Уже часа два в дороге.
— Все дела сделал?
— Не совсем. Не стал дожидаться готовности договора. Позвоню из дома. Попрошу переслать почтой.
— Понятно. Как море? Удалось искупаться?
— Да. Знаешь… я, на самом деле, отлично поплавал. И мне…
— Что, Бен?
— Мне вроде как легче. По-настоящему легче.
— Ох, мальчик мой… А мы с Ханом с утра были на кладбище. Рей бы не понравилось, — она бы, пожалуй, яблочному пирогу больше обрадовалась, — но отец все равно притащился с цветами. Так что, если потом пойдешь на могилу, лилии — это от нас.
— Ладно, мам. Я кладу трубку. Через пять часов буду дома.
