Побратимы - [20]

Эльмурза размашисто вывел на борту бронетранспортера слова, грозно звучащие на его родном языке: «Очь алыв!» Эти слова выражали чувство, охватившее Эльмурзу, и он стал писать их и на щите опрокинутой пушки, и на борту грузовика «бюссинг». Затем переходя от одной разбитой машины к другой, он писал их на кузовах «оппель-адмиралов», «фиатов», «бьюиков», «рено», на «шкодах» и «фордах». Через полчаса, а может быть и больше, кладбище эсэсовской автоколонны пестрело белыми надписями: «Очь алыв!»

Днем к Заболотному подошли наши части. Бойцы смотрели на разгромленную автоколонну, пестрящую непонятными надписями, и спрашивали друг у друга, что это за загадочные слова, написанные не по-русски.

— О-о-о! Это страшные слова, — ответил один из солдат, знавший кумыкский язык и дагестанские обычаи. Их трудно перевести. Они означают возмездие. Возмездие за кровь брата. По всему видно, что какой-то танкист-дагестанец отомстил здесь фрицам за убитого брата или родственника.

— Да-а… Крепко он их «пригладил», — сказал шагавший рядом старшина.

После этого в строю долго царила тишина. Солдаты шли молча, прислушиваясь к далекой канонаде на западе.

XIII

Фронт неудержимой лавиной катился на запад. Наши части, громя гитлеровцев, освобождали ранее оставленные города и населенные пункты.

В один из дней Эльмурза вел взвод, усиленный двумя танками, к селу Березовка. Двигались быстро, выжимая максимальную скорость: нужно было успеть помешать отступающим фашистам сжечь село.

Примерно на половине пути повстречали бронемашину разведбатальона. Остановившись, Эльмурза спросил у разведчиков:

— Ну как, удалось проскочить в Березовку?

— Нет… На окраине сильно обстреляли… Едва вырвались.

— Из пушек?

— Нет, минометами.

— А самоходок или пушек не заметили?

— Точно не могу сказать. Не видел, — ответил командир бронемашины.

С двумя танками Эльмурза решил приблизиться к селу, а остальным трем приказал чуть поотстать, выдерживая дистанцию в полкилометра. Когда показались строения Березовки, Эльмурза сделал по окраине села три беглых выстрела, полагая, что вражеская противотанковая батарея ответит. Но ничего подобного не произошло. Застрочили лишь пулеметы. Прибавив скорость, Мурза пошел в атаку, не ожидая серьезного сопротивления врага. Однако фашисты перехитрили. Когда танки подошли к селу, вражеские артиллеристы выкатили из-за домов противотанковые орудия и открыли огонь. Первым подожгли танк Эльмурзы, а через минуту и вторую машину. Идущие сзади три танка повернули назад.

Танк Эльмурзы горел… Водитель и радист были убиты. Эльмурза с башнером попытался выскочить через люк. Ничего не вышло — люк не открывался.

— Ах, шайтан тебя подери! — выругался Эльмурза, убедившись, что люк заклинило от удара снаряда.

Дым разъедал глаза. Пламя уже подбиралось к рукам. Дышать стало трудно. «Что же делать?.. Неужели конец?.. Вот и опять не успел написать письмо родным…» Перед глазами стояли: Марьям с сынишкой, мать, Зухра, Темиргерей и бабушка Дарай.

Танк снова вздрогнул от попавшего в него второго снаряда, и люк распахнулся. В машину хлынул свежий воздух. Мурза вытолкнул раненого башнера и выскочил сам. Не обращая внимания ни на горящую одежду, ни на стрельбу, Эльмурза и башнер бросились в канаву, вырытую для осушения болота. Зашипела тлеющая одежда. Отдышавшись, Эльмурза осторожно высунул из канавы голову. В кустах лозняка послышался шорох. Крадучись, приближались два фашиста, закутанные в пестрые маскировочные плащ-палатки. В руках у одного был парабеллум, у другого — пистолет-пулемет. Эльмурза машинально выхватил из кобуры пистолет, взвел его и поудобней залег. Враги, заметив его, крикнули:

— Сдавайс! Руки ферх!..

Эльмурза выстрелил, и передний упал. Тот, что был с пистолетом-пулеметом, опешил, споткнулся о кочку и тоже упал. Башнер кинулся на него и прикончил кинжалом.

Эльмурза осмотрелся. Фашистов поблизости не было. Сразу же за канавой лежало свежевспаханное поле, а дальше простиралась нескошенная пшеница.

— Эх, добраться бы нам до пшенички, — произнес башнер.

— Да, там наше спасение, — подтвердил Эльмурза.

Они поползли вдоль канавы. Местами вода доходила до горла. Когда Эльмурза приподнялся и снова выглянул, раздалась автоматная очередь и над головой просвистели пули. Вражеский автоматчик заставил их вновь спрятаться в канаву. Судя по выстрелам, автоматчик был где-то рядом. Эльмурза решил больше не высовываться. «Пусть считает меня убитым», — рассудил он. Вскоре послышались шаги. Эльмурза чуть приоткрыл глаз и увидел, как колыхнулись кусты лозняка. На этот раз башнер опередил его, выстрелив дважды. Кусты больше не шевелились. По-видимому, автоматчик был убит. Осторожно выбравшись из канавы, Эльмурза и башнер поползли по свежев спаханному полю. Липкая грязь затрудняла движение, локти и колени вязли в земле. Ползли долго…

Приятен запах созревающих хлебов, но в тысячу раз становится приятней после того, как ты миновал смертельную опасность и знаешь, что теперь будешь жить. Как только Эльмурза и башнер добрались до нескошенной пшеницы, они легли на спины и, отдыхая, с наслаждением глотали пряный воздух, настоянный на спелых хлебах.