Побег - [27]

«Он сдался!» – в отчаянии подумала Эстрелла. Она видела, как погас огонь в глазах серого жеребца. Эсперо сдался.

Глава десятая Когда боги смертны

Теперь в наскоро построенных стойлах у подножия пирамиды стояли семнадцать лошадей. У каждой лошади был свой денник, и Эсперо поставили по соседству с Эстреллой. Его не стали расседлывать на ночь, а жеребец больше не делал попыток сбросить седло самостоятельно. Он стоял молча, с закрытыми глазами, и все его тело сотрясала крупная дрожь.

– Почему они не сняли с тебя седло? – тихо и мягко спросила Эстрелла. Ее саму от пут освободили.

Она надеялась, что Эсперо ответит ей. Жеребец не издал ни звука с тех пор, как их завели в стойло.

Через несколько минут, показавшихся вечностью, он ответил:

– Чтобы я свыкся с ним. Придется смириться. Разве у меня есть выбор?

– Эсперо… Мы всё потеряли, да? – тихо спросила Эстрелла.

– Всё. Кроме нашей мечты. Постарайся запомнить это, девочка. Мы живы, только пока не расстались со своей мечтой. Пока боремся. Пока сражаемся за свое право жить.

– Жить… в клетке? – пережитое унижение вновь нахлынуло на Эстреллу горькой волной. – Жить несвободными, не дикими… жить…

Она запнулась, подыскивая слова. Эсперо тихо подсказал:

– Порабощенными?

– Да! И сколько же так можно жить?

– Недолго… я надеюсь, – он помолчал. – Они думают, что сломали меня.

Эстрелла навострила уши.

– А это не так?!

– Подожди, и все увидишь.

Эстрелла пофыркала – и учуяла кровь на своей уздечке.

– У меня кровь идет из носа!

– Это хорошо! – в голосе Эсперо послышался смех.

Эстрелла быстро и с некоторым подозрением посмотрела на него.

– Хорошо? Что ты имеешь в виду?

– Я видел, как смотрели на тебя некоторые люди Чицен. Крови немного, но ее видно. Люди… как бы это сказать… были удивлены. А возможно, даже испытывали некоторое облегчение.

– Но почему?

– Потому что боги не истекают кровью, Эстрелла.

Когда сгустилась ночь, старый жеребец, казалось, задремал в своем стойле. Мыслями Эсперо вернулся на песчаный пляж, где он впервые за много лет бегал легко и свободно, не чувствуя на спине тяжести седла, не ощущая железного вкуса мундштука во рту. Он наслаждался воспоминаниями о мягкости песка и пении ветра в ушах.

– Привет, Толстяк!

Веселый голос разорвал спокойствие ночи. Искатель пришел в конюшню и теперь вместе с конюхом стоял перед денником Эсперо.

– Он успокоился? – спросил Искатель конюха.

– Думаю, да, – ответил мальчик.

– Что ж, давай испытаем его.

Эсперо послал Эстрелле быстрый взгляд из-под прикрытых ресниц, но не произнес ни звука. Все сказал огонек в его глазах.

Терпи. Надейся. Жди!

Напряжение нависло над всей конюшней, когда конюх осторожно выводил Эсперо в проход. Жеребец спокойно и послушно следовал за ним на площадку перед конюшней.

Эстрелла изо всех сил сдерживала свое возбуждение. Надо ждать и надеяться. Ждать – и надеяться.

Любопытный Селесто вытянул шею и громко зашептал:

– Тебе видно, что они там делают, Эстрелла?

Она вытянула шею, стараясь разглядеть, что происходит перед конюшней.

– Они снимают с него путы.

– А что он делает? – тихо спросила Анжела.

– Просто стоит… тихо.

– Хоть бы он хорошо себя вел! – вздохнула Анжела.

«Хорошо себя вел!» – Ее слова взбесили Эстреллу, но она промолчала.

В разговор вмешался Центелло.

– А сейчас что он делает?

– Он… он склонил голову.

Голос Эстреллы задрожал, но она напомнила себе слова Эсперо: «Надейся. И жди!» Эсперо наверняка что-то задумал. И это только часть его плана. Его борьбы.

– Искатель встает на подставку…

– Это специальная подставка, чтобы сесть верхом, – задумчиво сказал Грулло.

– Знаете, – вмешалась Анжела, – у принцессы-инфанты была подставка, которую украсил резьбой один из лучших художников, и она была обита…

– О, заткнись! – фыркнул Грулло.

Искатель вдел ногу в стремя и взялся за луку седла. Сел верхом. Потом шлепнул Эсперо по крупу – но жеребец не шелохнулся.

– Что там происходит? – нетерпеливо спросил Селесто.

– Эм-м-м… Эсперо стоит как вкопанный. Искатель ударил его. Погодите! Он делает шаг вперед.

Эсперо пустился вперед неспешным шагом. Искатель вонзил ему в бока шпоры, и Эстрелла увидела, как по серым бокам жеребца заструилась кровь.

– Я… я не знаю, что происходит. Мне больше ничего не видно! – воскликнула она.

Хотя она знала, что жеребец что-то задумал, выражение его глаз оставалось бессмысленным. Эстрелла отчаянно тянула шею, стараясь увидеть происходящее на площадке.

А там Эсперо перешел на странный шаг. Он чувствовал, что Искатель никак не может найти равновесие и все крепче сжимает коленями его бока, пытаясь превратиться в то грозное божество, каким его представляли люди Чицен. Однако вместо этого Искатель выглядел по-дурацки, болтаясь в седле. Эсперо тяжело дышал и болезненно вздрагивал каждый раз, когда шпоры Искателя вонзались в его плоть. Дать Искателю проехаться на нем верхом было частью его плана, но гнев и боль бушевали в Эсперо. Он злился от собственного бессилия и с гневом косился на индейцев. Я похож на них!

Эсперо видел маленького мальчика, который показывает на его кровоточащие бока. Он видит мою кровь! Он видит, что я не бог!

Время пришло.

Эсперо неистово заржал и с места рванул в галоп. Потом резко остановился – Искателя мотнуло в седле, словно тряпичную куклу. Жеребец снова помчался вперед. Он летел, на ходу неистово брыкаясь и подбрасывая круп. Через мгновение Искатель вылетел из седла и упал на каменные плиты. Некоторое время он даже не мог пошевелиться, а когда поднялся, по лицу его струилась кровь из глубокой раны на голове.