Побег из Фестунг Бреслау - [50]
Шильке на рапорт не отвечал. Он просто спокойно глядел на старика. После длительного, раздражающего долгого периода времени он подошел ближе. Все так же, не говоря ни слова. Сержант сглотнул слюну.
— Общий сбор!!! — вдруг завизжал он, вопреки всем уставам.
В дверях стоящего за ним здания появилось четверо таких же пожилых солдат, а из здания ближайшей школы стали высыпаться и остальные. О чудо, похоже, что гериатрическая муштра вошла в кровь, потому что взвод выстроился быстро и даже довольно ровно. Шильке, все так же без слова, двинулся вдоль строя. Ну и сборище, подумал он. Одни глядели на него перепугано, другие тупо, в соответствии с уставом; кто-то там украдкой пытался проверить карманы, точно ли они застегнуты. Один здешний «солдат» боялся настолько, что глаза его скакали из точки в точку, не имея возможности ни на чем сфокусироваться. Шильке остановился возле него и неожиданно спросил:
— Что с русскими делаете?
— Мы их убиваем!!! — заорал солдат, вытянувшись сколько можно.
Холмс сзади загоготал. Шильке прикусил губу.
— Убиваете? — процедил он и исподлобья глянул на отвечавшего. — А где трупы?
Солдат понял, что ляпнул какую-то глупость, и начал оправдываться.
— Нну… ттто есть… ну, мы должны их убивать. В ссс… сссытветствии с уставом. — Бедняга, как и сержант, сглотнул слюну. — Правда, пока что ни одного мы не убили! — доложился он.
— А почему?
— По… потому что… — он горячечно искал слов. — Потому что они обходят нас подальше и еще не пришли!
Теперь уже фыркнул Ватсон. Шильке укоризненно покачал головой. Молча, он дошел до конца шеренги, развернулся и двинулся назад. Сейчас он размышлял над тем, сколько инфарктов способен вызвать. Капитан вновь подошел к сержанту. Тот стоял совершенно сконфуженный. Он наверняка доложил бы что-нибудь еще, но не знал, как следует правильно обратиться. Летная куртка на офицерском мундире закрывала все знаки отличия. Так они долгое время стояли, глядя один на другого, когда на лбу солдата появился пот.
— Где командир? — тихо спросил Шильке.
— Докладываю, он на патруле! Герр… герр полковник! — сержант рискнул подлизаться, хотя Шильке был слишком молод для такого чина.
— И что же такое этот ваш патруль. Потому что в том, что ваш начальник на нем, я уже не сомневаюсь!
— Ну, значит, на патруле, герр полковник.
Шильке сощурил глаза. Он уже знал, о чем говорил Холмс. Он уже чувствовал это.
— Сам?
Сержант сделал глубокий вздох и уже не выдыхал. Смысла врать не было никакого. Ведь он же лично перед тем доложил, что взвод в полном составе. И что мог делать командир «на патруле» один, совсем один? Покинув собственных людей? Оставляя их без командования? Если он не дезертировал, что было бы для него наилучшим выходом в данной ситуации, то сейчас он мог находиться в Бреслау в самоволке у своей женщины. KS — исполнение приговора на месте. В случае грабежа в окрестных селах — тоже KS, но исполнение приговора отсрочено до времени, пока суд не узнает, что и сколько украл, а прежде всего: где спрятал. Возможно, он глуп и что-то комбинирует — тогда КК, штрафная рота, где исполнение приговора перекладывается на русских. Или же, просто-напросто, нажрался как свинья и где-то валяется — тогда КК или KD, дисциплинарное наказание, в зависимости от степени пьянки. Интересно, KS, KK или KD? Замечательный пример того, что разница между жизнью и смертью заключается чуть ли не в одной букве. Как смешно! Как должно звучать слово, относящееся конкретно к тебе: «смерть» или «сметь»? «рак» или «рок»? «жить» или «шить»? Ха-ха-ха!.. Одна буква.
— Ладно, пускай командир доложится мне, как только… вернется с патруля. Этих людей распустите. Пускай приготовят для нас жилье.
— Так точно, герр полковник.
— Капитан, — сжалился Шильке. — Абвер. Специальный отдел.
— Так точно!
Сержант отправился выполнять свои задания, а Шильке подозвал Хайни.
— Иди-ка, порыскай немного. Только ни словечка, для чего мы здесь.
— Есть!
Парнишка ничего не мог выдать, потому что ничего и не знал. Зато в течение пяти минут он убедит весь взвод в том, что находится здесь для выполнения секретной миссии по заданию самого фюрера, а то и кого-нибудь еще выше. А дар убеждения в пареньке имелся. Шильке закурил очередную сигарету и оглянулся.
Холмс поднял большой палец вверх.
— Да мы в жизни это не откопаем. — Ватсон как раз анализировал план, нарисованный польскими принудительными работниками. План был очень подробный. — Это именно здесь, — он постучал каблуком по бетонному полу.
Они стоял в громадном подвале еще большей виллы, расположенной на окраине деревни.
— Да, работа солидная, — буркнул Шильке. — Литой бетон.
— Без преувеличений. — Холмс схватил металлический лом. — Как же, литой. Парни сказали, сто совали сюда минеральную вату, ну а сам бетон с большим содержанием песка. — Он вонзил острие в серую поверхность, тут же проделав в ней серьезную щербину. Он грохнул раз и еще раз. Лом проник еще глубже, на его пути попалось что-то мягкое. — Ну вот! — Холмс ударил сильнее, проделывая крупное отверстие, из которого и правда торчала вата. — Пойдет как по маслу.
— А потом земля и шпалы.
Ну вот, еще один чудный рассказ от Андрея Земяньского про Вроцлав-Бреслау (их у него несколько; все, в той или иной степени, отличные, стоящие перевода. Возможно...)...Хочу здесь заметить, что я сознательно не делал ссылок относительно исторических личностей. Читатель и сам может порыться в Интернете. Правда, кое-где автор пересолил. Норман Дэвис (у нас перевели его «Европу»; автор неоднозначных книг по истории Польши, написавший, кстати, замечательную книгу о Вроцлаве) ничего подобного о Пилсудском не писал.
Надеялись на светлое будущее? «американская бойня под Пекином и китайская бомба Чен» и будущее – в бункерах. Человечество отброшено в век пара, без электричества – «крошки чен витали в атмосфере Земли, кишели повсюду. И превращали изоляторы в проводники.» Генетически измененные звери рядом с людьми. Все привыкли и обустроились. Но американцы задумали обалделый проект. И для некоторых может вернуться все! Вот только поляки не глупы. Как все обернется – читайте в одном из лучших произведений новой польской фантастики – «Автобан нах Познань» Анджея Земянского!
Эта история происходит в городе Бреслау-Вроцлаве сразу в трех временных периодах — в тридцатых-сороковых годах двадцатого века, сразу после войны и сегодня.Первыми дело начали расследовать офицеры крипо (криминальная полиция) Альберт Грюневальд и его коллега Ричард Кугер. После войны офицеры народной милиции Мищук и Васяк попытались довести расследование этого дела до конца. Шестьдесят лет спустя, за дело берётся лучший сыщик Вроцлава Славек Сташевский.Будет ли разгадана одна из величайших тайн Бреслау-Вроцлава — тайна внезапно взрывающихся людей…
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.