Побег из Фестунг Бреслау - [112]

— На рентген. И немедленно!

— А что с девушкой?

— Прострелена рука, размозжена кость. Я даже ее вижу. — Ватсон умело накладывал жгут. На всю катушку в больницу, а не то наши немчики откинут копыта!

Холмс занял место водителя. А Шильке уже перестало быть крайне важно сообщить им всем, что он не способен дышать. Его окутала темнота.

Большинство громадных наземных бункеров уже было занято русскими. С запада и с юга твердыня съежилась до городского центра, а точнее — до его фрагментов. В руках у немцев остались только два гигантских строения: на Фриц Гайслер Штрассе и на Вайсенбургер Штрассе. Но Холмс знал, что попасть туда граничило с чудом, а рука Риты требовала немедленного хирургического вмешательства. Так что он остановил броневик в заломе стены. Ему удалось быстро найти санитаров с носилками, которые занесли раненых в подземный госпиталь, а точнее: в ряд душных подвалов, тянущихся под госпиталем святого Георга. Оба поляка занялись интенсивным ускорением врачебного осмотра и перемещением «своих» раненых в кошмарной очереди упырей, что заключалось, в основном, в передаче неких сумм в долларах определенным лицам. Их таланты и личное обаяние (ну и доллары, которые могли они предложить) привели к тому, что Риту положили на операционный стол в течение получаса, что могло бы считаться подвигом в мировом масштабе, если учесть, что некоторые тяжело раненные ждали иногда целый день перевязки. Зато Шильке валялся на носилках в ужасной вони, среди стонов, воплей, молитвенных просьб, в пространстве настолько душном и клаустрофобном, что единственное, о чем он мечтал — это о свежем воздухе. Только фиг вам. Ватсон с Холмсом вернулись лишь через час.

— Мы все узнали. Поехали дальше.

— Что с Ритой? Мы оставляем ее здесь? — слабым голосом спросил Шильке.

— Пока что — так. В противном случае, она могла бы истечь кровью.

— В отличие от тебя, — вмешался Ватсон.

Поляки схватили носилки и с огромным трудом начали пропихиваться к выходу.

— Куда мы идем?

— В Карловиц. Туда, где не шмаляют по всем и из чего только можно, как здесь.

— Ну а Рита…

— С ней ничего не случится. Хайни останется, чтобы следить.

— Но…

— И молчи в тряпочку, недовольный ты наш. Мы хотим поглядеть, что эта пуля сделала с тобой внутри, а для этого нужен приличный рентген, организованная по-старому больница, а не этот передвижной морг.

В конце концов, они вынесли Шильке на воздух. Несмотря на жару и дым, облегчение было таким невообразимым, что Дитер чуть не потерял сознание. Поляки с трудом вставили носилки в броневик. Французский грузовик в конце концов приказал долго жить, так что солдатам пришлось пробираться в Карловице каждый по-своему.

О том, чтобы ехать на броне, никто не хотел и слышать. Тем более, что им нужно было проехать через длинный мост, причем, без предварительной разведки.

Вне всякого сомнения, поначалу судьба им способствовала. Их советский броневик прорвался через мост без единой царапины, а на небе не появилось ни единого «поликарпова». Удача покинула их на Корсоаллее: кончился бензин. Холмс с Ватсоном, ругаясь как сапожники, вытащили носилки и дальше отправились пешком. Что ни говори, это было лучше, чем толкать броневик, или же пережить остановку на другом берегу реки. Карловице до сих пор был раем по сравнению с закрытым дымами пожаров центром. Тонущие в зелени виллы, множество цветов, готические башенки церкви святого Антония на фоне чистого неба приводили на ум все, что угодно, но никак не войну.

— И чего ты узнал в том госпитале? — спросил Шильке, постанывая.

— Заткнись, — бросил Ватсон. — Вот же пациент-болтун нам попался. А лежать на пузе не можешь?

— Спокойно. — Физическое состояние Холмса было явно лучше. А может он меньше курил. — В госпитале я узнал массу любопытных вещей.

— Ка… каких?

— Потом. Еще я купил немного лекарств на черном рынке.

— А откуда ты знал: каких?

— А там разные специалисты лежат. Я встретил там профессора медицины с огнестрельным ранением в локоть. Он скучал, так я расспросил его, чего можно ожидать в твоем случае. А уж торгашей там — завались. Все упирается в цену.

— Но…

— Да тихо ты, — разозлился сопящий Ватсон. — Умирающие и трупы голоса не имеют.

К счастью, они, наконец-то, добрались до больницы. И правда, она ни в малейшей степени не походила на предыдущую. Здесь даже имелось помещение, похожее на приемный покой, вместо лежащих на полу в несколько слоев раненых, а появившийся врач казался чистым и — более того — выспавшимся. Обследование прошло быстро, потому что и обследовать особенно было нечего.

Шильке повезли на рентген, после этого они втроем ожидали в длинном, довольно-таки мрачном коридоре.

— Та пуля, что попала в меня, еще у тебя?

— Да. — Холмс подбросил в руке кусок деформированного металла. — Ремингтон 0,222. Замечательное оружие, винтовка небольшая, ее легко спрятать, оружие приятное, выстрел тихий, отдача небольшая.

— И откуда ты все это знаешь?

— Я же говорил тебе, что в том предыдущем госпитале разные специалисты лежат. Достаточно поспрашивать.

Из перебил скрип открываемых дверей. Техник в чистом халате подал им проявленный рентгеновский снимок.