Побег из Фестунг Бреслау - [111]
— Привет, Дитер, — сказал он, когда они уже встали друг напротив друга.
— Привет.
— А ты не считаешь, что это несколько нечестно? — указал гестаповец показал на американскую пушку с громадной барабанной обоймой.
— А разве ты не читал «Перестрелку в О'Кей Коралле»[70]? Там люди Уайетта Эрпа имели пушки.
— Но не автоматические.
— Времена меняются, — процитировал Шильке реплику из какого-то вестерна. — Сейчас все не такое, как раньше.
Рита в броневика фыркнула от смеха.
— Эта страна тоже меняется, — заметила она громко, чтобы ее услышали. — А индейцев и нацистов запрут в резервациях.
Крупманн, похоже, был очень даже сильно пьян. Он указал большим пальцем на своих людей.
— А вот за такое я мог бы ее и…
Шильке на секунду вынул сигару изо рта и свистнул. Десять его человек в камуфляжных куртках вышло из развалин, встав в ряд за спинами гестаповцев.
— Так что бы ты мог? — Сигара вновь очутилась во рту. — Уточни.
— Тебе кажется, будто бы закона уже нет? Так я тебе скажу, пораженец, что он еще действует. И гильотина в тюрьме на Клечкау Штрассе действует без перерыва. И будет действовать до последнего момента. И тебя обслужить успеют, можешь не беспокоиться.
— До последнего момента? Это какого же: последнего? — Шильке выдул дым прямо в лицо собеседника. — Так ты уже не веришь в нашу победу, пораженец?
Крупманн пошатнулся.
— Я кое-что поясню тебе, ловкач. Хайгель, твой непосредственный начальник, который любит тебя столь же громадной любовью, что и ты его, отдал мне на тебя все.
— Хайгель может плюнуть Титцу в глаз, если сможет…
— Но в отношении тебя он сможет значительно больше. Он передал мне твое дело, из которого ясно следует, что это ты пересрал мне дело с Холмсом, наведя одного лейтенанта на фальшивый пеленг радиостанции и посылая его на восточный фронт. А потом, чудесным образом, сам эту радиостанцию нашел. Мало?
Шильке знал, что из материалов дела мало чего следует. Они могли бы стать всего лишь основой долгосрочного следствия, проводимого исключительно на основании домыслов. А сейчас на это нет времени, тем более, в отношении офицера, отмеченного Железным Крестом и награждаемого за образцовую службу. Нет, у Крупманна на него ничего не было. И он широко усмехнулся.
— Ты тут говорил кое-что о бумагах… А ты не помнишь одного такого купца из Голландии, по-моему его звали Амбитиус? Ты с ним, вроде как, немного торговал?
— Ну да, я продавал ему произведения искусства.
— А на твоих расписках не указано, что ты продал. Имеется лишь подпись и полученная сумма.
— К этому ты никак не прицепишься. Все законно.
Теоретически — так. Вся проблема лишь в том, что настоящее имя Амбитиуса — Джульен Боу.
Крупманн застыл.
— Ты все правильно услышал, Джулиен Боу, агент британской разведки. — Шильке инстинктивно затянулся сигарой и с трудом сдержал приступ кашля. — И вот теперь оказывается, что Хайгель передал тебе мое дело. Дело человека, застрелившего Джульена Боу! — И вновь сигарный дым пошел в легкие, но на сей раз Шильке это как-то вынес. — Это что, разве не шайка? Или хуже: заговор?
Крупманн даже качаться на ногах перестал. Шильке решил его добить.
— Так, говоришь, гильотина в тюрьме на Клечкау Штрассе будет работать до последнего? Тебя успеют обслужить?
Крупманн уже не выдержал, и только «томмиган» в руках противника удержал его от рукоприкладства.
— И что тебе эта блядь из крипо наговорила?! — закричал он. — Эту продажную девку нужно утопить в…
Рита уже не могла слушать эти оскорбления, она выскочила из машины так быстро, что ее никто не мог удержать.
— Ты что сказал, свинья?! — Рита бежала в их сторону, перезаряжая дамскую «шестерку», которую носила в сумочке.
И в этот момент прозвучал выстрел. Пуля попала Шильке прямо в спину. Ужасная сила бросила его прямо в объятия Крупманна. Дитер еще успел заметить широко раскрытые от изумления глаза гестаповца.
— Это не я… — еще успел сказать Крупманн, когда второй выстрел, едва задевший ухо Шильке, попал ему прямиком в лицо. Оба рухнули на землю.
Застрекотал пулемет из броневика. Рита схватила Шильке за руку и рванула в сторону. Еще один выстрел, и поток крови хлестнул, заливая Дитеру глаза. Буквально мгновения разделяли их всех от того, чтобы перестрелять друг друга. Но через кровавую мглу Шильке видел, что пулемет бьет куда-то вбок. Остальные солдаты тоже должны были видеть, что это никто из сопровождавших Крупманна. Они бросились в стороны развалин в поисках укрытого стрелка.
Шильке не мог вздохнуть. Не мог он и подняться. Холмс с Ватсоном тащили его под руки к машине. Другая пара несла Риту сложив руки «в стульчик». Все не могли поместиться в тесных внутренностях броневика. Боже, ну как им сказать, что я не могу дышать? Холмс положил Дитера на бок и попытался быстро стащить летную куртку. Он даже хотел разрезать ее ножом, только американское изделие не желало поддаться, удалось лишь подвернуть ее на шею.
— Черт! — услышал Шильке. — Будешь возносить благодарственные молитвы Штехеру. Пуля у меня в руке!
Ну как им сказать, что он не способен вздохнуть!?
— И что там? — спросил Ватсон.
— Пуля не прошла. Зато ребра наверняка пошли на фарш.
Ну вот, еще один чудный рассказ от Андрея Земяньского про Вроцлав-Бреслау (их у него несколько; все, в той или иной степени, отличные, стоящие перевода. Возможно...)...Хочу здесь заметить, что я сознательно не делал ссылок относительно исторических личностей. Читатель и сам может порыться в Интернете. Правда, кое-где автор пересолил. Норман Дэвис (у нас перевели его «Европу»; автор неоднозначных книг по истории Польши, написавший, кстати, замечательную книгу о Вроцлаве) ничего подобного о Пилсудском не писал.
Рассказ о несбыточных снах некоторых психотерапевтов с элементами детектива и юмористического АИ.
Надеялись на светлое будущее? «американская бойня под Пекином и китайская бомба Чен» и будущее – в бункерах. Человечество отброшено в век пара, без электричества – «крошки чен витали в атмосфере Земли, кишели повсюду. И превращали изоляторы в проводники.» Генетически измененные звери рядом с людьми. Все привыкли и обустроились. Но американцы задумали обалделый проект. И для некоторых может вернуться все! Вот только поляки не глупы. Как все обернется – читайте в одном из лучших произведений новой польской фантастики – «Автобан нах Познань» Анджея Земянского!
Эта история происходит в городе Бреслау-Вроцлаве сразу в трех временных периодах — в тридцатых-сороковых годах двадцатого века, сразу после войны и сегодня.Первыми дело начали расследовать офицеры крипо (криминальная полиция) Альберт Грюневальд и его коллега Ричард Кугер. После войны офицеры народной милиции Мищук и Васяк попытались довести расследование этого дела до конца. Шестьдесят лет спустя, за дело берётся лучший сыщик Вроцлава Славек Сташевский.Будет ли разгадана одна из величайших тайн Бреслау-Вроцлава — тайна внезапно взрывающихся людей…
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.