Побег из Араманта - [5]

Господин Бач подошел к оценочной доске, где он ежедневно расставлял новые баллы и в соответствии с ними переписывал имена детей по порядку.

– Каждый из вас теряет по пять очков, – возвестил учитель и произвел нехитрые вычисления.

В итоге Бомену досталось двадцать пятое место, а Кестрель – двадцать шестое. Класс внимательно наблюдал.

– Ползем, ползем, ползем, – промурлыкал Бач, когда положил мел на место. – Дети, как мы поступаем, обнаружив, что сползли ниже?

И класс отчеканил хором:

– Стараемся больше, тянемся выше! Любой ценой быть завтра лучше, чем сегодня!

– Больше. Выше. Лучше. Надеюсь, вы больше не забудете дома тетради, – ехидно сказал Бач близняшкам. – А теперь займите свои места.

Шагая между долгими рядами, Бомен опять ощутил, как закипает в сердце сестры горячая ненависть к учителю, и к этой громадной доске, и к школе, и ко всему Араманту.

Ерунда, — попытался он мысленно утешить Кестрель. – Мы быстро наверстаем.

Даже не собираюсь, – прозвучало у Бомена в голове. – Мне без разницы.

Прежняя парта осталась позади. Вот и новая. Бомен остановился, но Кестрель пошла как ни в чем не бывало дальше – в самый конец, туда, где постоянно сидел в одиночестве несчастный Мампо, – и опустилась на свободное место.

Господин Бач выпучил глаза. У дурачка отвисла челюсть.

– При-ве-ет, – выдохнул он и окутал соседку облаком смрада.

Девочка отвернулась и зажала нос.

– Я тебе нравлюсь? – продолжал вонючка, подсаживаясь ближе.

– А ну, брысь! – прошипела Кесс – От тебя несет, как из помойки.

– Кестрель Хаз! – прорычал учитель из другого конца класса. – Сейчас же займи свое место!

– Нет, – отрезала девочка. Все окаменели.

– Что ты сказала? – сдвинул брови господин Бач. – Нет?

– Да, – отозвалась Кесс.

– Хочешь, чтобы я вычел еще пять баллов?

– Ну и пусть, мне не жалко.

– Ах, не жалко? – побагровел учитель. – Тогда я заставлю тебя пожалеть. Делай, как говорят, иначе…

– Что иначе? – перебила сестра Бо. Господин Бач лишился дара речи.

– Я и так уже в хвосте, – заявила Кестрель. – Что вы еще мне можете сделать?

Класс затаил дыхание. Учитель беззвучно разевал рот, не находя подходящего ответа. Тем временем самый глупый мальчик в школе склонился еще ближе к соседке; та невольно шарахнулась в сторону с гадливой гримасой. Господин Бач заметил это, и сердитое замешательство на лице педагога сменила злорадная ухмылка. Медленными шагами он измерил проход и встал, возвышаясь над нарушительницей спокойствия.

– Дети, – произнес учитель совершенно ровным голосом, – повернитесь и посмотрите на Кестрель Хаз.

Все глаза устремились на девочку.

– Кестрель нашла себе приятеля. Как видим, это не кто-нибудь, а наш общий любимец Мампо. Смотрите, они сидят бок о бок. Что ты думаешь о новой подружке, Мампо?

Мальчишка тут же закивал с довольной улыбкой.

– Мне нравится Кесс.

– Слышишь, Кестрель, ты ему нравишься, – продолжал господин Бач. – Можешь подсесть поближе и положить ему руку на плечо. Можете обняться, вы же теперь друзья. Кто знает, что принесет вам будущее? Люди вырастают и женятся. Наверно, ты мечтаешь превратиться когда-нибудь в госпожу Мампо и воспитывать его маленьких детишек? Дюжину мампонят, грязных и хлюпающих носами? Загляденье!

Послышались первые смешки. Учитель с удовлетворением почувствовал, что удар попал точно в цель. Сестра Бо сидела, устремив невидящий взор прямо перед собой, красная, словно вареный рак, от стыда и злости.

– Но может быть, здесь какая-то ошибка. Что, если Кестрель нечаянно села не на то место? Случается же такое.

И Бач замолчал, пристально глядя на бунтарку. Девочка поняла, ей предлагают сделку: повиновение в обмен на спасенную гордость.

– Думаю, Кестрель сейчас поднимется и пересядет за свою парту.

Несчастная задрожала как осиновый лист, но не двинулась с места. Господин Бач подождал еще немного, а затем процедил сквозь зубы:

– Ну-ну. Кестрель и Мампо. Сладкая парочка.

Все утро учитель не прекращал нападок. На уроке грамматики класс получил издевательское упражнение:

«НАЗОВИТЕ ВРЕМЯ ГЛАГОЛОВ: Кестрель любит Мампо. Кестрель любима Мампо. Кестрель полюбит Мампо. Кестрель любила Мампо. Кестрель будет любить Мампо».

На уроке арифметики на доске появилась следующая задача:

«Кестрель подарила Мампо триста девяносто два поцелуя и девяносто восемь объятий; половина из последних сопровождалась поцелуями, которые на одну восьмую часть были слюнявыми. Сколько слюнявых поцелуев с объятиями досталось Мампо?»

И все в таком же роде, без передышки. Дети то и дело хихикали, прикрываясь ладошками. А учителю только это и было надо. Не раз и не два Бомен тайком бросал выразительные взгляды на сестренку, но та молча сидела за партой, выполняя все задания.

Настало время школьного завтрака. Во время перемены Бо и Кестрель постарались незаметно выскользнуть из класса. Не тут-то было: Мампо увязался следом.

– Исчезни, – поморщилась Кесс.

Однако сопливый урод и не думал исчезать. Он просто семенил за ними, не отводя глаз от новой соседки. Время от времени, хотя его никто не спрашивал, дурачок бормотал: «Кесс хорошая». И утирал мокрый нос рукавом рубашки.

Девочка решительно пробиралась к выходу.