Побег - [89]
ЧАРТЕРНАЯ ШКОЛА
Примечание переводчицы: чартерная школа — школа, финансируемая на деньги штата, но оперируемая как частная школа.
В наших жизнях не осталось ни одного аспекта, на который бы не наложил руку Уоррен Джеффе. Образование было одной из первых областей, куда он направил свое карающее и злобное внимание.
Отец Уоррена положил конец высшему образованию после того, как стал Пророком. Единственное исключение сделали для тех, кому разрешение посещать колледж дал его предшественник — дядя Рой, перед тем, как умер. Итак, несколько человек продолжали посещать колледж, но большинство не могло этого делать. Это создало еще более изолированную популяцию, из-за отсутствия доступа к чтению, критическому мышлению или искусству. Это также означало, что у нас очень не хватало квалифицированных учителей.
Мы не могли нанять учителей со стороны, потому что никто не хотел работать за такую маленькую зарплату. Учителя зарабатывали, в основном, двадцать тысяч в год. Некоторые семьи обучали детей дома, потому что считали, что публичные школы слишком подвержены мирскому влиянию. Уровень домашнего образования был плачевным. Но количество детей, обучавшихся дома, никак не влияло на недостаток учителей. Классы были переполнены, учителя завалены работой по горло.
Несколько учителей второго класса завели разговор об этой проблеме на нашем ежемесячном собрании. Мы знали, что семьи все разрастаются, а не уменьшаются. Наши попытки найти решение ни к чему ни привели. Но на следующей неделе я услышала о чартерных школах, которые открывались в Аризоне.
Штат принимал заявки на открытие дополнительных школ в следующем году. Я начала собирать информацию, чтобы узнать, что может дать нам чартерная школа, и была заворожена.
Если штат профинансирует чартерную школу, то он это сделает, исходя из общего количества учеников. На одного ученика выделяли столько же денег, как в Фениксе. Это означало, что мы можем получить достаточно денег на чартерную школу, чтобы нанять квалифицированных учителей со стороны. Мне показалось что это будет выгодным для всех.
Я сказала руководителю школы, Элвину Барлоу, что если бы у нас были компьютеры, наша работа была бы более эффективной и таким образом мы смогли бы уменьшить количество учеников на один класс. Некоторые могут находиться в компьютерной лаборатории, а там мы можем задействовать ассистента, а не учителя. Это позволит учителям больше времени проводить в классе. Дети могут делать математику и чтение в компьютерной лаборатории и это будет помогать им в их классной работе.
Я закончила несколько курсов компьютерного программирования и кодирования HTML — ручной верстки веб-сайтов.
Я знала, что смогу разработать программы специально для наших учебных планов. Барлоу был впечатлен. Он от всего сердца поддержал мою идею чартерной школы.
Я была уважаемой учительницей, потому что у меня был талант обучения любого ученика чтению. Родители детей, у которых были проблемы с чтением, шли к Барлоу и просили перевести их ребенка в мой второй класс.
Меррил тоже прдумал, что план с чартерной школой был хорошей идеей и дал мне добро на ее внедрение. Я спросила у Меррила, перед тем как писать прошение, нужно ли нам сначала поговорить с дядей Рулоном. Он сказал, что поговорит с Пророком, но это не должно быть проблемой. Я не знаю, действительно ли Меррил разговаривал с Пророком, но несколько жен Пророка знали, что я подаю прошение на открытие частной школы, поэтому я думала, что он тоже в курсе.
Я работала над прошением день и ночь. Мои кузины, Джейн и Ли Энн, обе учительницы, тоже присоединились к работе.
Мы закончили наше прошение вечером перед самым окончанием приема заявок и затем затаили дыхание. Мы гордились тем, что затеяли и теперь должны были только ждать и смотреть, что из этого получится.
Через месяц нас пригласили в Феникс, чтобы представить на рассмотрение наш чартер. Там были сотни представителей школ. Большинство из них были администраторы или руководители с намного большим опытом работы, чем у нас. Мы с Джейн чувствовали себя как дети.
Из двадцати заявок, представленных перед нами, только одна получила добро. Ставки были высокие. Наконец подошла наша очередь. Нам задавали и задавали кучу вопросов.
Наконец одна из женщин в комиссии положила этому конец.
"Я хочу создать эту школу! У нее самый лучший детально разработанный план, какой я когда- либо видела". Один из ее коллег-мужчин согласился. Ему понравились инновационные идеи, которые были в нашем прошении и он хотел посмотреть, как они сработают на практике.
Комиссия сомневалась, сможем ли мы построить здание школы такого размера, как нам нужно, за лето. Я сказала, что с этим не будет проблем. Община обычно очень быстро строила здания.
Нас утвердили! Мы с Джейн ликовали! Я никогда не совершала ничего настолько значительного. Я гордилась собой и собиралась приложить все усилия, чтобы эта школа открылась. Когда Комиссия по образованию штата Аризона ознакомилась с нашим чартером, они сказали, что это один из самых лучших планов, который они только видели.
Меррил был впечатлен нашим достижением и сказал, что расскажет об этом дяде Рулону. Слухи о нашем триумфе распространились до Солт-Лейк-Сити и дошли до Уоррена Джеффса. Уоррен все еще возглавлял там частную школу ФСПД и при этом взял на себя большую часть управления ежедневной жизнью секты вместо своего больного отца. Учительский стиль Уоррена включал в себя битье учеников палкой. Только у двух учителей его школы были дипломы. Остальные, максимум, окончили полную среднюю школу. Их единственной квалификацией была верность ФСПД и Уоррену.
Граф Геннинг Фридрих фон-Бассевич (1680–1749) в продолжении целого ряда лет имел большое влияние на политические дела Севера, что давало ему возможность изобразить их в надлежащем свете и сообщить ключ к объяснению придворных тайн.Записки Бассевича вводят нас в самую середину Северной войны, когда Карл XII бездействовал в Бендерах, а полководцы его терпели поражения от русских. Перевес России был уже явный, но вместо решительных событий наступила неопределенная пора дипломатических сближений. Записки Бассевича именно тем преимущественно и важны, что излагают перед нами эту хитрую сеть договоров и сделок, которая разостлана была для уловления Петра Великого.Издание 1866 года, приведено к современной орфографии.
«Рассуждения о Греции» дают возможность получить общее впечатление об активности и целях российской политики в Греции в тот период. Оно складывается из описания действий российской миссии, их оценки, а также рекомендаций молодому греческому монарху.«Рассуждения о Греции» были написаны Персиани в 1835 году, когда он уже несколько лет находился в Греции и успел хорошо познакомиться с политической и экономической ситуацией в стране, обзавестись личными связями среди греческой политической элиты.Персиани решил составить обзор, оценивающий его деятельность, который, как он полагал, мог быть полезен лицам, определяющим российскую внешнюю политику в Греции.
Иван Александрович Ильин вошел в историю отечественной культуры как выдающийся русский философ, правовед, религиозный мыслитель.Труды Ильина могли стать актуальными для России уже после ликвидации советской власти и СССР, но они не востребованы властью и поныне. Как гениальный художник мысли, он умел заглянуть вперед и уже только от нас самих сегодня зависит, когда мы, наконец, начнем претворять наследие Ильина в жизнь.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.