Побег - [86]
Эти две семьи задействовали очень большое количество детей на роли. Но затем Маргарет потребовались роли для зятей и невесток. Поэтому в сценарии были персонажи, которые вроде как появлялись ниоткуда и исчезали в никуда.
Маргарет жаждала заполучить настоящий оркестр, но в реальности у нее получилось найти только маленькую группу музыкантов ФСПД. Она одела на них парадную униформу, чтобы они выглядели как настоящий оркестр, но когда они начали играть мелодии из настоящего мюзикла "Звуки музыки" публика принялась смеяться, до того это непрофессионально звучало.
Замысел сценария был таковым, что все пытались сбежать от нацистов в Америку и присоединиться к Народу Божьему. Пьеса кончалась музыкальным "шоу талантов", с немецкими солдатами, стоящими шеренгой на страже. Зятья Меррила играли немцев. После каждого номера "шоу талантов" актеры притворялись, что убегают в горы. Когда шоу заканчивалось, все пробирались через горы в безопасное место. Но затем немецкие солдаты начинали судорожно их искать.
Сыновья дяди Рулона, Лерой и Уоррен Джеффсы, которые теперь тоже вошли в нашу семью, появлялись в полной фашистской униформе и последними маршировали по сцене.
Публика смеялась, не догадываясь о той тьме, которая надвигалась на общину. Это была тьма тоталитаризма, которая вскоре отдаст каждый аспект нашей жизни в полное распоряжение Уоррена Джеффса.
ПУТЬ УОРРЕНА К ВЛАСТИ
Все мои беременности были ужасны, но пятая стала первой, которая представляла угрозу для жизни. Беременность точно так же начиналась с тяжелого недомогания и рвот, только в этот раз у меня еще и продолжились менструации. Ширли, фельдшер, к которой я обратилась, сказала, что такое бывает: у забеременевшей женщины может произойти еще одна менструация. Она послушала сердцебиение ребенка, сказала, что оно в норме, и отправила меня домой.
На третью ночь после того, как Ширли сказала мне не беспокоиться о кровотечении, я проснулась вся мокрая. Я включила свет и увидела что я вся в крови. В кровати была лужа крови. Я истекала кровью. Я запаниковала, побежала в душ и кровотечение прекратилось.
На следующий день я проводила уроки у второклассников, думая, что у меня, вероятно, произошел выкидыш и беременности настал конец. Но тошнота по утрам никуда не делась. Я пошла к Ширли неделю спустя, и она назначила УЗИ.
Исследование показало, что ребенок здоров, но имеет место отслойка плаценты от матки. Плацента функционировала лишь на 50 процентов, а срок был 13 недель. Ширли проконсультировалась с другим фельдшером, работавшим в общине, и они пришли к выводу, что остаток беременности мне придется провести в постели. Отслоившаяся половина плаценты будет продолжать кровоточить, что вызовет сокращения матки, из-за которых отслойка плаценты может увеличиться. Фельдшеры предупредили меня, что с большой вероятностью, мой ребенок не выживет.
Кто позаботится о моих четырех детях, пока я буду прикована к постели? Патрик, мой младший, все еще носил памперсы, и я знала, что никто не станет менять ему их чаще одного раза в день. Я знала, что остальные жены не будут мне приносить еду в постель или следить, чтобы мои дети поели. Я также очень не хотела бросать свой второй класс - я очень привязалась к своим ученикам. Но речь шла о жизни и смерти.
Я спросила Меррила, что мне делать. Он обвинил меня в том, что я делаю из мухи слона, и сказал прекратить себя жалеть.
"Какая мать не отдала бы жизнь за своего ребенка?" Он приказал мне оставить работу и лечь в постель. С его точки зрения эта беременность была испытанием, которое послал Бог.
В течение следующих шести месяцев у меня с перерывами продолжались кровотечения. Я была так слаба, что едва могла стоять. Однажды утром, проснувшись снова в луже крови, я почувствовала, что умираю, и испугалась, что это может быть последний день, который я смогу провести со своими детьми.
Я позвала двух своих младших, ЛуЭнн и Патрика. Они не мылись в ванной уже несколько недель - я была слишком слаба и больна. Я долго купала их в ванне с пеной. Они весело играли вместе, пока я лежала на полу ванной. Я одела каждого ребенка в чистую одежду. В голове моей стучало так сильно, будто по мозгу били кувалдой. Я послала ЛуЭнн и Патрика найти старших брата и сестру. Я не видела смысла оставаться в постели, так как была уверена, что я и ребенок умираем.
Собрав всех четверых детей, я пошла с ними в парк недалеко от дома. Я сидела на скамейке и плакала, глядя, как мои дети играют и катаются на качелях. Я хотела быть их матерью. Я хотела видеть как они растут. Я злилась, представляя себе, сколько всего в их жизни я не увижу, из-за того что умру. Горе от мысли, что они останутся одни, без матери, пронзало меня, словно нож. Мне было больно и горько за себя. Я и мой нерожденный ребенок умирали и никого это не заботило. Мой муж не будет скучать без меня. Мои сестры во браке будут рады, что меня больше нет. Мою смерть посчитают волей Бога, никто не буде задавать вопросов или носить траур. Плакать обо мне буду лишь я сама. Мои дети были жизнерадостны, и смотреть на них было также невыносимо, как и отвернуться.
Граф Геннинг Фридрих фон-Бассевич (1680–1749) в продолжении целого ряда лет имел большое влияние на политические дела Севера, что давало ему возможность изобразить их в надлежащем свете и сообщить ключ к объяснению придворных тайн.Записки Бассевича вводят нас в самую середину Северной войны, когда Карл XII бездействовал в Бендерах, а полководцы его терпели поражения от русских. Перевес России был уже явный, но вместо решительных событий наступила неопределенная пора дипломатических сближений. Записки Бассевича именно тем преимущественно и важны, что излагают перед нами эту хитрую сеть договоров и сделок, которая разостлана была для уловления Петра Великого.Издание 1866 года, приведено к современной орфографии.
«Рассуждения о Греции» дают возможность получить общее впечатление об активности и целях российской политики в Греции в тот период. Оно складывается из описания действий российской миссии, их оценки, а также рекомендаций молодому греческому монарху.«Рассуждения о Греции» были написаны Персиани в 1835 году, когда он уже несколько лет находился в Греции и успел хорошо познакомиться с политической и экономической ситуацией в стране, обзавестись личными связями среди греческой политической элиты.Персиани решил составить обзор, оценивающий его деятельность, который, как он полагал, мог быть полезен лицам, определяющим российскую внешнюю политику в Греции.
Иван Александрович Ильин вошел в историю отечественной культуры как выдающийся русский философ, правовед, религиозный мыслитель.Труды Ильина могли стать актуальными для России уже после ликвидации советской власти и СССР, но они не востребованы властью и поныне. Как гениальный художник мысли, он умел заглянуть вперед и уже только от нас самих сегодня зависит, когда мы, наконец, начнем претворять наследие Ильина в жизнь.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.