Побег - [29]

Учительница кройки и шитья, миссис Джонсон была одна из немногих, кто противостоял Тельницам. Она терпеть не могла то, что они считали, что к ним не относятся общие правила. Во время школьного собрания с родителями, когда жена Меррила Рут подошла к ней и спросила: "Как там наши девочки?" миссис Джонсон набросилась на нее и разразилась тирадой о Тельницах. Она сказала Рут, что ее дочери — грубы, ни одна из них не подчиняется правилам, и она уже устала напоминать им изо дня в день как вести себя в классе.

В конце концов правила класса кройки и шитья относились и к Тельницам. Но это был единственный класс, где это еще помнили. (Но у миссис Джонсон были серьезные неприятности из-за того, как она разговаривала с Рут.

В попытке помириться с семьей Меррила, она пригласила другую его жену, Барбару, оказать честь нашему классу и научить нас аэробике, что было тогда реальным хитом.)

Я была одной из учениц, которых учительница шитья любила. Она разрешала мне пользоваться своей личной швейной машинкой и она разрешала мне уходить с урока раньше, если я заканчивала работу.

Поскольку шитье было последним уроком, это было настоящим благословением, потому что Бригем начал провожать меня после школы.

Я совсем не знала Бригема. Мы никогда не учились вместе, плюс он был на год старше меня. Но в школе у нас по каким то причинам был совместный класс, и он решил, что я ему нравлюсь, поэтому он начал провожать меня домой.

В те дни, когда у меня получалось уйти с шитья пораньше, я что духу бежала домой. Как только я попадала в дом, я вбегала в свою спальню, запыхавшаяся, но в безопасности. Я всегда пыталась выучить уроки до того, как начать помогать маме готовить обед. Однажды я только пришла, когда в спальню ворвалась Аннет. Она так сильно смеялась, что едва могла стоять на ногах.

"Аннет, заткнись, это не смешно!" — сказала я. - "Я так бежала, что почти свалилась на землю, чтобы избавиться от него".

Аннет каталась по полу от хохота. - "Да, это смешно, и еще как! Ты бы видела его лицо, когда он вышел на улицу и не смог найти тебя. Это была самая смешная штука, которую я видела. Он так запаниковал, когда понял, что ты ушла. Он вскочил на свой велик и начал жать на педали так быстро, как только мог. Мы почти умерли со смеха!"

Но это было серьезно. Я сказала своей сестре, что у меня не получится обгонять его каждый день, и что если наш отец узнает, что меня со школы провожает мальчик, мне перепадет.

Но Аннет все равно считала, что это смешно. Она хлопала в ладоши на полу в спальне, все еще смеясь. До нее не доходили мои слова. Я схватила подушку и запустила в нее с воплем: "Аннет, заткнись! Я в ужасной беде. Из-за него я могу перестать ходить в школу. Я так сильно боролась, чтобы получить диплом об образовании, а теперь этот тупой мальчишка может все разрушить".

Следующие шесть недель он пытался следовать за мной до дома, и наконец кто-то доложил моему отцу, что мы ходим со школы до дома вместе.

Мой отец вызвал меня к себе и сказал что я была непослушна путям Господним. Я должна хранить свои симпатии для мужчины, который будет назначен мне в мужья.

Я умоляла моего отца и пыталась обьяснить ему, как я делала все, чтобы отвязаться от мальчика. Аннет пришла мне на помощь и подтвердила отцу, что я говорю правду. Это спасло меня. Мой отец поверил ей и сказал отцу Бригема, чтобы его сын оставил меня в покое. Я чувствовала огромное облегчение. Теперь я знала, что я точно закончу школу и надеюсь, попаду в колледж.

Я знала, что мои родители не разрешат мне идти в колледж сразу пошле школы. Моей целью было начать учиться в ПТУ, а затем продвигаться дальше. Я была на доске почета в своем выпускном классе и у меня было много высших отметок.

Когда наступил май, я была так взволнована предстоящим получением диплома. Это было величайшее завоевание моей жизни. Поскольку мы были первым классом, выпускающимся из высшей средней школы Колорадо-Сити, на праздник пришла почти вся община. Наши достижения были достижением всей общины. Снова, как раньше, дети ФСПД получали высшее среднее образование, после почти семилетнего перерыва.

Нам сказали прийти двумя часами ранее, чтобы сфотографироваться и попрощаться. Когда подошло время, мы все построились, чтобы промаршировать к сцене. Но ничего не происходило. Прошло еще немного времени. Все еще ничего. Я спросила кого-то почему. - "Мы ждем Одри".

После, казалось, нескончаемого ожидания учителя решили, что мы начнем без нее. Если Одри пропустит свой выпускной, это будет ее вина. Начала играть музыка и мы начали маршировать, но затем нам приказали остановиться и вернуться назад.

Мне казалось, что мы никогда так и не промаршируем через сцену, никогда не получим дипломы. Затем я заметила поворачивающиеся головы. Одри, которая оставалась дома, что успеть закончить свое выпускное платье, вошла в зал в одном из самых тщательно продуманных нарядов, какие я только видела. Ее волосы были уложены сложной прической и каждая прядь закреплена на нужном месте. Ее платье было пеной мягкой, блестящей голубой ткани, с ярдами дорогих кружев пришитых каскадами оборок, которые колыхались вокруг ее крохотных белых туфелек на каблуках — вместо синих голубых кед, которые она обычно носила. Ее рукава были пышными, а ее узкий лиф был весь отделан кружевом. Она улыбалась, как будто бы была королевой бала, несмотря на то, что это был не бал.