Победители тьмы. Роман - [13]

И все мы жили одной мечтой - вырваться из ссылки и вновь вернуться к жизни, не подозревая о том, как близки мы к осуществлению этой мечты. Побег был осуществлен, хотя вначале удалось бежать лишь троим - Сапатину, Кашуру и мне. Общий же побег всех ссыльных был осуществлен лишь тогда, когда мы все овладели тайной превращения в тени…

Вижу, что ты не веришь мне, хотя я говорю тебе правду. Поверь, что нам удавалось самым, непостижимым образом превращаться в светящиеся тени и простым прикосновением руки приводить в такое же состояние все окружающее. Вот как все это началось.

В начале июля 1898 года в природе произошло нечто невиданное. Ясное и мирное утреннее небо над сибирской равниной внезапно как бы воспламенилось и запылало ослепляющим светом. С какой-то точки над горизонтом, прямо напротив солнечного диска, с оглушительным гулом низвергался на землю какой-то огненный шар. Рядом с его ослепительным беловато-фиолетовым сиянием солнце казалось тусклым, слабо мерцающим фонарем.

Сверкающий шар оставлял по пути своего стремительного падения огненный след, ширина которого, по вычислениям Сапатина, была не менее трех километров.

Григорий Кириллович Сапатин всячески старался развеять охвативший всех страх. Он говорил, что наблюдаемое явление природы есть не что иное, как результат обычного падения метеорита с той лишь разницей, что на сей раз этот метеор был исключительным по величине и по интенсивности излучения.

Но расстрига Никанор, не слушая его, твердил, что этот огненный шар предвещает конец мира. «И если погибнет земля, то я первый в сем повинен, ибо, будучи служителем владыки небесного, совершил святотатство, ограбив храм божий!.. - громогласно причитал он.

«Антихрист, антихрист проклятый!..» - вопили жены полицейских и пристава, вцепившись в его жидкую бороденку и нещадно колотя его.

«Убейте меня, христом-богом вас молю!» - выкрикивал молчаливый в обычное время Никанор, молитвами и бдениями пытавшийся успокоить свою совесть и искупить свое «преступление перед богом».

Если б не вмешательство Григория Кирилловича, фанатичные женщины действительно убили бы этого «кающегося осквернителя божьего храма».

Огненное небесное тело еще не достигло Земли, как неожиданно разразившийся ураган выбросил всех нас из хижин. Вслед затем последовало нечто действительно ужасающее: огненный шар ударился оземь с таким грохотом, что почва заколыхалась у нас под ногами. Пламенный столб, взметнувшийся к небу в далекой тайге, дохнул нам в лицо нестерпимым жаром и опалил вершины ближайших деревьев. По вычислениям Сапатина, этот огненный столб должен был иметь в вышину не один десяток километров. Позднее выяснилось, что его видели даже на расстоянии пятисот километров. Ближайшие к месту падения метеора леса были испепелены. Пылающие деревья, с корнями вырванные ураганом из земли, разлетались по окружности, словно исполинские факелы…»

Ты, конечно, догадываешься, Елена, что больной опекун мой описывал случай падения метеора, бывшего, вероятно, двойником метеора в две тысячи с лишним тонн весом, который ровно десять лет спустя упал в болото в глуби сибирской тайги, в Тунгуске. Метеор же, о котором рассказывал мне Богдан Аспинедов, несмотря на продолжающиеся розыски, до сих пор не найден. Впоследствии мне привелось принять участие в одной из научных экспедиций, действовавших в районе Тунгуски, но в район падения описанного дядей метеорита я не попал. И вообще, об этом метеорите ныне имеются самые невероятные объяснения. Но об этом я расскажу тебе потом.

Елена с изумлением взглянула на отца:

- Так ты бывал в Тунгуске? - воскликнула она.

- Ну да, - подтвердил Аспинедов.

- Но зачем?

- Для того чтобы лично проверить, какое физическое явление вызывает превращение людей в «белые тени». Но слушай дальше: в тот вечер опекун рассказал мне и о том, как в месте падения Долубинского метеора произошло превращение в тени как его самого, так и нескольких его товарищей…

- Как, как ты сказал? Каким образом? - со жгучим интересом переспросила Елена.

- Не прерывай же меня, Елена, - я буду рассказывать тебе в той же последовательности событий, в какой слышал эту историю от опекуна. Так вот что рассказал он дальше:

«План побега из ссылки возник у нас давно. Однако ни Сапатин, ни доктор Кашур не считали разумным делать план побега достоянием всех ссыльных. Иначе говоря, необходимо было, как выражался Сапатин, сотрудничать только с теми людьми, которые уже сознательно наметили себе правильный путь своей дальнейшей жизни.

Собиравшиеся бежать с каторги делали это не для спасения собственной шкуры. Свободу, добытую ценой жизни, нужно было отдать на служение интересам народа. Инициаторы побега были в основном согласны с точкой зрения Сапатина.

Однако организовать побег было нелегко. Среди ссыльных были и такие, которые по состоянию здоровья не перенесли бы тяжести и опасности бегства сквозь тайгу и тундру. Приходилось отказаться от мысли взять их с собой и держать втайне от них план побега.

Оставалось теперь выбрать удобное время года, ибо побег нельзя было устроить ни весной, потому что болота тайги становились в это время непроходимыми, и ни зимой, в месяцы безраздельного господства метелей и стужи, когда все пространство вокруг поселения кишело хищными зверями. Решено было бежать в конце февраля или в начале марта. Путь, который предстояло нам пройти, был разбит на зоны, с учетом возможностей охоты.