Победители без лавров - [7]

Старик Эйвери Уинстон, душа «Нейшнл моторс», в течение пятидесяти лет успехов и потрясений никогда не упускал случая воспользоваться своими привилегиями, и особенно — привилегией высказать собственное мнение. Он поднялся и сказал:

— Мне нравится, что руководство перейдет к молодым людям, вроде названных здесь. Полагаю, что наша корпорация достигла поворотного момента своей истории. Мы сталкиваемся с новыми условиями. Точнее говоря, мы сталкиваемся с настоятельной необходимостью решать проблемы, которые с каждым годом приобретают все более угрожающий характер. Думаю, это потребует от наших младших коллег напряжения всех сил. Мы рады, что среди нас имеются молодые люди недюжинных способностей вроде мистера Фолка и мистера Кэмпбелле, готовые принять на себя руководство. То, что мы могли так легко отказаться от столь солидной кандидатуры, как мистер Клири, неожиданно явилось яркой демонстрацией нашей силы.

— Какие именно новые условия вы имеете в виду? — спросил Пиосон.

По лицу старика пробежала почти неуловимая усмешка.

— Карл, раз вам приходится задавать мне этот вопрос, я должен буду хорошенько выбранить ваше поколение.

— Полагаю, у меня нет оснований краснеть за сделанное мною, — сухо ответил Пирсон. — Пока я был президентом, наши акционеры получали самые высокие дивиденды за всю историю корпорации. Я бы сказал, что сейчас ее положение устойчиво, как никогда.

— Неужели, Карл? Пожалуй, бухгалтеры-ревизоры согласятся с вами. Но вопрос не в том, насколько устойчиво наше положение, а в том, насколько устойчиво все, на что оно опирается. Вопрос не в наших взаимоотношениях с акционерами, а в наших взаимоотношениях со всей страной.

— Не могу согласиться и с тем, что я пренебрегал корпоративной ответственностью, — продолжал Пирсон.

— Карл, вы, конечно, понимаете, что это просто беспристрастная оценка положения. Да, вы были верны своему долгу перед акционерами в том смысле, что зарабатывали для них деньги. Но чего будут стоить ваши прошлые заслуги, если правительство Соединенных Штатов разнесет нас теперь вдребезги? Господа, на новых руководителей корпорации ложится величайшая ответственность. «Нейшнл моторс» должна быть сохранена в целости. Такие серьезные молодые люди, как мистер Фолк и мистер Кэмпбелл, способны ззять на себя эту задачу. Я думаю, что мы можем помочь им добиться успеха. Мне хотелось бы услышать предварительное мнение. Мэрион, кто из двух главных претендентов, по-вашему, больше всего удовлетворяет именно этому требованию?

Мэрион Уильямс, вице-президент, одно время сам рассчитывавший на пост президента, откинулся на спинку кресла.

— Мистер Уинстон, мое предварительное мнение: для выполнения поставленной задачи больше всего подходит Тони Кэмпбелл. У него нет такой подготовки, как у Бэда, но он всю жизнь связан с корпорацией. Думаю, что его наружность тоже имеет далеко не маловажное значение. Он во всех отношениях просто создан для того, чтобы внушать доверие широкой публике. Он положительно является идеальным олицетворением молодого, энергичного президента корпорации, и я думаю, что одно это перевешивает чашу весов в его пользу в свете тех серьезнейших соображений, которые высказал мистер Уинстон.

— Конечно, у нас не конкурс красоты, но ваша предпосылка логически обоснована, — с довольным видом сказал Уинстон. — Что вы скажете, Карл?

— В данный момент из них двоих я предпочту Бэда Фолка. У него солидная подготовка, без которой обойтись невозможно. Опыт же Кэмпбелла ограничен слишком узкой областью. — Пирсон улыбнулся. — Я, естественно, отдаю предпочтение опыту инженера.

Мэрион Уильямс, финансист, заметил сухо:

— Это что-то новое и неожиданное.

— Мистер Данкуорт, мы еще не слышали вашего мнения, — сказал Карл.

Старик Данкуорт, обладатель самого крупного пакета акций корпорации, поднял голову, словно очнувшись от дремоты. Глядя в потолок, он сказал:

— Того, кто вам нужен, вы еще не нашли. Слушая вас, я понял, что ни тот, ни другой не годится. Мистер Уинстон, я хотел бы несколько уточнить вашу предпосылку.

— Ну, в этом нет ничего нового и неожиданного, — ровным голосом сказал Эйвери Уинстон.

Старик Данкуорт поглядел на стену малого зала заседаний совета. Там висел написанный маслом портрет Эйвери Уинстона, а рядом — портрет Роджера Кэмпбелла работы того же художника. Указав на портреты двух первых президентов корпорации, он продолжал:

— В том-то и дело. Последнее время мы не слышали и не видели тут ничего оригинального и поразительного. Все те же старые мысли, а мы всякий раз настораживаемся, словно нам и вправду предлагают нечто совершенно новое. В чем же состоит наша новейшая идея? В том, что надо ладить с правительством? Не допустить, чтобы оно нас уничтожило?

Данкуорт снова указал на портреты.

— Господа, в недалеком будущем я попытаюсь высказать кое-какие мысли о корпоративной ответственности, не похожие на общепринятую здесь точку зрения. Множество людей предъявляет нам требования просто потому, что мы — гигантская корпорация. И мы выполняем их требования, ибо это наш долг, наше предназначение. Но должен сказать, что в другом отношении мы забыли о своей ответственности. Наши руководители в последнее время были заняты акционерами, с одной стороны, и общественным мнением — с другой, и мы забыли, что наше истинное назначение не в соблюдении этой повседневной деловой этики, а в том, чтобы вести за собой общество и страну.