По ту сторону синей границы - [69]

Левой, вдох.

Не плыть по кругу.

Правой, выдох.

Наверное, земля.

Левой, вдох.

Может, Фемарн.

Правой, выдох.

Пиратский остров.

Левой, вдох.

Или Дания.

Правой, выдох.

Остров Рюген.

Левой, вдох.

Сносит на восток.

Правой, выдох.

Точки на воде.

Левой, вдох.

Вокруг все блестит.

Правой, выдох.

Может, лодки.

Левой, вдох.

Побережье.

Правой, выдох.

Может быть.

Левой, вдох.

Киоски с мороженым.

Правой, выдох.

Орущие чайки.

Левой, вдох.

Кружатся в воздухе.

Правой, выдох.

Дети их кормят.

Левой, вдох.

Андреас там.

Правой, выдох.

Ест мороженое.

Левой, вдох.

Ждет меня.

Правой, выдох.

Что же случилось?

Левой, вдох.

Куда ты вдруг исчез?

Правой, выдох.

Шнур порвался.

Левой, вдох.

Поплыл дальше один.

Правой, выдох.

К земле.

Левой, вдох.

Знал, что доплывешь.

Правой, выдох.

Ты же спортсменка.

Левой, выдох.

Плаваешь лучше меня.

Правой, выдох.

Кто из нас доплывет.

Левой, вдох.

Так это ты.

Правой, выдох.

Буду ждать на молу.

Левой, вдох.

Как в Варнемюнде.

Правой, выдох.

Солнце в лицо.

Левой, вдох.

Оно на западе.

Правой, выдох.

Скоро зайдет.

Левой, вдох.

Торопись.

Правой, выдох.

Он машет.

Левой, вдох.

Над ним чайки.

Правой, выдох.

«Мозаика» натирает кожу.

Левой, вдох.

Только бы осталась сухой.

Правой, выдох.

Ноги как свинцовые.

Левой, вдох.

Руки тоже.

Правой, выдох.

Не могу ими двигать.

Левой, вдох.

Выдох.

Вдох.

Выдох.

Вдох.

Уже скоро.

Выдох.

Как долго.

Вдох.

Еще.

Выдох.

Лечу к молу.

Вдох.

В мыслях.

Выдох.

Мысли свободны.

Вдох.

К Андреасу.

Выдох.

Цель.

Вдох.

Это важно.

Выдох.

Говорит Ульрих.

Вдох.

Выдох.

Вдох.

Выдох.

Ты сможешь.

Вдох.

Да.

Выдох.

Вдох.

Недаром я тебя тренировал.

Выдох.

Да, недаром.

Вдох.

Солнечный свет…

Выдох…

На воде…

Вдох…

Красиво…

Выдох…

Тепло…

Вдох…

Было ясно…

Выдох…

Он придет первым…

Вдох…

всегда хотел быть первым…

выдох…

и к директору пошел первым…

вдох…

вел себя вызывающе…

выдох…

директор Шнайдер…

вдох…

Андреас… хвастунишка…

выдох

соревноваться с ним

вдох

бесполезно

выдох

вдох

выдох

вдох

* * *

– Войдите!

– Ха! – шепнул Андреас. – Я тут уже был однажды.

В кабинете директора отвратительно пахло средством для уборки. Директор Шнайдер сидел за письменным столом, навалившись на него толстым животом. Он что-то писал карандашом в тетради, не обращая на нас внимания. Мы поставили ранцы на пол и подошли к столу.

– До перемены еще пять минут, – прошептал Андреас и показал на свои новенькие часы с Максом и Морицем[66] на циферблате.

У Морица глаза дергались туда-сюда в такт секундам.

Директор наконец на нас посмотрел.

– Почему учительница математики послала вас сюда?

Андреас пихнул меня локтем – отвечать надо было мне.

– Мы смеялись во время минуты молчания, – пробормотала я. – Нечаянно…

Директор кивнул.

– Мы не специально, честное слово, – торопливо добавил Андреас.

– Дело не в этом. Чью память мы должны были почтить этой минутой молчания?

– Леонида Ильича Брежнева.

– Так-так. А когда вообще проводят минуту молчания?

– Когда человек умирает.

– Именно!

Директор встал и похромал к окну, скрипя резиновыми подошвами.

– Вам, конечно, известно о заслугах Генерального секретаря КПСС Леонида Ильича Брежнева?

– Да.

Он откашлялся.

– И о заслугах Владимира Ильича Ленина?

– Да.

– Товарища Эриха Хонеккера?

– Да.

– А разве смеются, если эти люди умерли?

– Нет.

– Хонеккер-то жив еще, – шепнул Андреас и хихикнул.

– Что вы там шепчетесь?

Мы замерли, уставившись в пол.

Директор снова уселся в кресло.

– Дневники на стол!

Мы достали дневники и протянули их ему. На обложке моего красовалась наклейка со Смурфиками.

Директор долго ее рассматривал, потом раскрыл дневник и что-то нацарапал там красной ручкой. То же самое он проделал с дневником Андреаса.

Прозвенел звонок на перемену. Директор отдал нам дневники, мы вышли в коридор. Там нас ждали Торстен, Мартина и Мануэла – все с красными клоунскими носами. Андреас порылся в карманах, выудил такой же, нацепил его и велел мне:

– Читай вслух!

Я открыла дневник на странице с записью:

– «Ханна недостойным образом вела себя на минуте молчания в связи с кончиной Л. И. Брежнева, не проявив надлежащего уважения к памяти покойного».

– А у тебя что? – хихикнув, спросила Мануэла.

Андреас начал читать. Через клоунский нос его голос звучал почти неузнаваемо.

– «Андреас недостойным образом вел себя на минуте молчания в связи с кончиной…» Слово в слово! Вот скучища!

– Ой, нет… – вдруг сказала Мартина, глядя куда-то за наши спины.

К нам направлялась фрау Тиль в облаке лаванды.

– Что! Здесь! Происходит! – отчеканила она, делая паузу после каждого слова. – Немедленно снять носы!

– Сегодня же начало карнавального сезона! – возразил Андреас. – Одиннадцатое число одиннадцатого месяца!

– Нет! – У нее даже дыхание перехватило. – Вчера скончался товарищ Брежнев! Какой карнавал?! Вы о чем?! Вам должно быть очень, очень стыдно! Немедленно снять носы!

Мануэла что-то шепнула на ухо Мартине.

– И прекратите шептаться! Сейчас же! В такой день! Вся страна скорбит! Пусть вам будет стыдно!

Мы безропотно сняли носы и пошли на школьный двор – все-таки переменка.

После уроков по дороге домой настроение было ниже плинтуса, особенно у Андреаса: отец придет с работы, увидит запись в дневнике и наверняка его поколотит.

– А давай поедем в Варнемюнде в «Волну»! – вдруг предложил он. – Бросим дома портфели, быстренько соберемся и рванем. Мне все равно влетит, так уж лучше попозже.