По ту сторону - [55]

Настало время еще одного кофе. До вылета оставалось меньше двух часов. Даррен положил книгу на скамейку рядом с собой и принялся медленно потягивать дымящийся напиток из пластикового стаканчика, удерживаемого его переплетенными пальцами. Глаза его были прикованы к одной точке — розовой кофточке, которую сняли с девочки лет пяти ее родители, чтобы переодеть ее в другую, синюю, по виду, боле теплую.

Был ли Даррен Коди? Или Салли? Или даже Кристианом? А может, всеми вместе? Хорошо это или плохо? В голове Даррена всплывали обрывки фраз, произнесенных разными людьми при различных обстоятельствах в самые разнообразные периоды его жизни. Кем же они его сделали? Все эти ситуации, люди и фразы? И до чего они доведут героев книги? Даррен выбросил опустошенный стаканчик и вернулся к Коди.

Тот был воистину новым Адамом. Олицетворением американской мечты. Он начал с нуля, с самого дна, и ежедневным упорным трудом пробивался все выше. Он верил в то, что цель оправдывает средства и не гнушался грязных денег. Читая эти фрагменты, Даррен вспомнил Мэтта. Тот ни разу не наступил на горло своим моральным убеждениям. У Коди их как будто вовсе не было.

Первое объявление о посадке Даррен прослушал, погруженный в мир денег и высоких жизненных ставок. Но на втором очнулся и отправился на посадку, раздираемый проводимыми его мозгом параллелями с собственной жизнью. Даррен быстро нашел свое место и тут же принялся дочитывать последние страницы этой главы. Взлетал он уже в третьей части книги.

Каждый из них сомневался, что двое других придут. Да и как они сами вспомнили? Ведь на протяжении этих пяти лет они едва думали друг о друге. Явятся ли они на эту встречу? Так ли крепки человеческие память и дружба? А может, высшие судьбоносные силы напомнили им об этом дне? Так или иначе, каждый из них пришел. Погода была не так хороша, как той ночью пять лет назад, поэтому с холма они, после долгих и откровенно удивленных приветствий, спустились вниз и устроились за столиком у окошка небольшого бара. Они рассматривали друг друга сквозь пелену приглушенного света и прошедших лет. Они были вполне узнаваемы, и в то же время, будто бы другими людьми. Кристиан пополнел и отрастил волосы, но все так же задорно улыбался, только вот ямочка на щеке, появлявшаяся при этом, теперь была скрыта густой бородой. Он казался счастливым и умиротворенным. Салли взяла привычку грызть ногти. Лицо ее несколько осунулось, а глаза выглядели так, будто однажды в них пылал великий огонь, но потом кто-то потушил его, и теперь ей приходится ежедневно самостоятельно зажигать мирно тлеющий огонек. Она теперь убирала волосы и сильно красила губы. Коди изменился больше, и в то же время меньше всех. Никаких новых привычек, лишнего веса, даже прическа была прежней. Но он был совсем другим. Кристиан и Салли поняли это, как только увидели его. Все человеческое, что было в нем, что распалялось общением с друзьями, семьей, школьными учителями, членами команды по футболу, потухло. На пепелище, оставленном перспективным молодым человеком, вырос делец. Делец, которого уже не изжить.

После нескольких неловких мгновений взаимных «обнюхиваний», тягостное молчание прервал раскатистый смех Кристиана. «Да уж, до последнего не думал вас здесь встретить», — сказал он. Так и началось. Они говорили о себе. О ком же еще им было говорить? Их мало волновало, как изменился мир вокруг них, им было гораздо интересней узнать, как изменились их собственные внутренние миры.

Первым за рассказ принялся Кристиан. Он рассказал, как успешно окончил институт и сейчас работает в надежной компании, рассчитывает на скорое повышение. Больше сказать особо и нечего. Первые три года обучения он по большому счету валял дурака, но потом, во время своих последних летних каникул, он побывал на выставке важнейших достижений современных технологий, и это напомнило ему, для чего он вообще шел учиться. Ведь когда он получит профессию, он сможет, как и люди, приехавшие сюда со своими работами, творить будущее. Так что, он взял себя в руки, выпустился и был доволен своей жизнью.

Следующей настала очередь Салли. Ее история была куда более печальной. Она призналась, что после двух лет терзаний бросила университет и отправилась на «поиски себя». Найти себя никак не получалось, где бы она не искала. Она путешествовала автостопом и не заводила друзей дольше, чем на несколько месяцев. Такая неприкаянность и чувство непонятости загнали ее в глубокую депрессию, выход из которой она стала искать в зависимостях, которые отняли бы у нее контроль над жизнью, если бы однажды, после очередного рейва, она не проснулась в лесу, голая, перепуганная, без гроша денег и каких бы то ни было воспоминаний о вчерашнем дне. Тогда она завязала. Теперь ходит на терапию, хочет заново поступать в университет и надеется не сорваться.

Неожиданно для него самого глаза Даррена наполнились слезами. Он знал, о чем она говорила и через что проходила. Просто ему повезло чуть больше — было ли дело в силе воли, окружении, постоянной работе или же просто в отсутствии склонности к зависимостям, но он этого пути избежал. Однако он не вправе был судить никого, кто ступил на эту скользкую дорожку. Женщина, сидевшая рядом, аккуратно тронула его за руку и предложила бумажный платочек. Даррен улыбнулся, загнал назад слезы, уверил ее, что все в порядке, и перешел к завершению истории.