По ту сторону Алой Реки - [54]

— Ду… Ду… Дурак чертов! — пискнула она, и зарыдала в голос.

Послышались хлопки. Левмир повернул голову. Великан, улыбаясь, медленно хлопал в ладоши.

Глава 11 Сатвир

Дворец светился, издалека приковывая взор. Окутанный темнотой и тишиной, этот последний оплот света по-прежнему открывал двери каждому. Никаких секретов и недомолвок. Кастилос в новом мундире, соответствующем званию, поднялся по ступеням Северной лестницы. Слуги, мимо которых он проходил, кланялись, и лорд благосклонно кивал им в ответ. Взгляд скользил по картинам на стенах. Возле одной из них он ненадолго задержался. Лорд Эрлот и король Эмарис бок о бок врывались на боевых повозках в город.

«Нас всегда было трое, — вспомнил Кастилос слова Освика. — Эмарис, Эрлот и я. Как будто сама Река отметила нас и велела держаться вместе. Эмарис оказался мудрым правителем, Эрлот — бесстрашным и беспощадным воином, а я стал между ними недостающим звеном. Я мог заставить Эрлота стать более мягким, а Эмариса — более решительным и твердым».

Освика не было на картине. Он не участвовал в сражениях. Как он говорил, Река создала его для других целей.

— Спасибо, что зашел, Паломник! — послышался голос короля. Эмарис шел к Кастилосу, чуть расставив руки для приветствия.

Кастилос смутился такой откровенности, но ответил на объятие короля.

— Вы все еще зовете меня так? — сказал он, чтобы нарушить тишину.

— Извини, — улыбнулся король. — Просто среди всех нас ты — действительно Паломник. А уже потом — лорд. Но давай все же выйдем на улицу. Я вижу, ты предпочитаешь передвигаться как человек. Тебе приятнее будет дышать свежим воздухом.

Король Эмарис провел его через съежившийся в ожидании снега сад, и остановился возле пруда. Кастилос огляделся. Красивое место, малозаметное для посторонних глаз. На каменной площадке, подходившей вплотную к пруду, две скамьи, но король не стал садиться. Заложив руки за спину, он смотрел на пруд, поверхность которого серебрилась в лунном свете.

— Это было любимым местом моей дочери, — сказал король тихо.

— Было? — переспросил Кастилос. Чувствовал, как резко изменилось настроение Эмариса, но не мог понять, с чем это связано.

— Именно. Но об этом позже. Расскажи, как у тебя дела.

Кастилос пожал плечами, обдумывая вопрос.

— Мне вернули все, принадлежавшее Освику. Последний месяц я осматривал деревни. Нашел их в удовлетворительном состоянии. Кровь сдается регулярно, настроение среди людей умеренное. Исключение — Сатвир. Мне пришлось дать им вольную на неопределенный срок…

— Что послужило причиной?

Кастилос поморщился. В памяти всплыли чудовищные картины той ночи, когда закончилась его человеческая миссия.

— Это из-за процедуры подавления бунта, — тихо сказал он. — Тогда не все прошло гладко, и у людей остались не те мысли, которые должны…

Король Эмарис повернулся, и Кастилос вздрогнул, пронзенный острым, как меч, взглядом.

— Почему бы не назвать вещи своими именами? — спросил король. — Вместо того чтобы спокойно дождаться конца процедуры, ты раскрылся, и люди почувствовали себя обманутыми. Вместо того чтобы потушить костер вольномыслия, ты раздул из него настоящий пожар, а теперь пытаешься забросать его дровами.

Кастилос наклонил голову.

— Это моя ошибка, — сказал он и остановил сердце. Хватит прятаться за маской смертного, искать оправданий. Не для того принял дар и совершил паломничество.

— По-твоему, такой как ты может быть одним из лордов?

— Я не просил такой чести, ваше величество.

— Верно, — кивнул король. — Так почему бы не назвать вещи теми именами, которые им поистине присущи, и которые знаем мы оба. Лорд Эрлот спровоцировал тебя, ведь так?

— Я этого не говорил.

— Я бы не уважал тебя, если бы ты сказал. Но это так. Он совершил одну ошибку, а ты совершаешь другую. Ты должен отменить вольную.

Кастилос ответил после короткого молчания:

— Только не подумайте, что я пытаюсь оспорить… Но разве мне не дана полная свобода в управлении своими ресурсами?

— Так и есть. Но речь идет не о приказе. Считай это советом. Знаешь, чего стоит совет того, кто вышел из Алой Реки на заре времен? Скажем так: когда ты поймешь, что я прав, будет поздно. Ты потеряешь Сатвир. Люди живут спокойно, пока сверху есть необходимая мера гнета. Иначе они обретают свободу и начинают паниковать. Человек в панике убивает сам себя. Поэтому не увлекайся, лорд Кастилос. Дай им небольшую передышку и отмени вольную.

— Да, ваше величество. Я так и поступлю.

— Теперь второе. — Взгляд короля снова устремился на поверхность пруда. — Я объявил об этом на совете, так что ты — единственный, кто не знает. Я назначаю тебя герцогом. Это означает, что ты становишься вторым после меня. Шесть остальных лордов — твои вассалы. Ты ознакомишься с новыми правами и обязанностями.

Кастилос смотрел на короля широко раскрытыми глазами.

— Но ваше величество, — проговорил он. — Такая честь…

— Это не честь, — перебил король. — Так получилось, что ты — единственный, кому я могу доверять. Не считая Аммита, но он лишь воин. А ты — ты другой. Освик не выбрал бы того, кто хоть немножко не напоминал бы его самого.

Кастилос хотел задать вопрос насчет герцога Освика, но не придумал, как сделать это, не задев королевского самолюбия. Вместо этого он молча смотрел на Эмариса и думал, что тот выглядит плохо. Глаза будто провалились в глазницы, морщины глубоко врезались в кожу. Кастилос понял, что видит старость вампира. Не человеческой составляющей его, а бессмертной. Должно быть, когда иссякает дух, тело не спасет ничто.