Маленькое бунгало оказалось стандартным «домом, где разбиваются сердца». Внешне ничем не примечательное строение внутри было оборудовано лишь самым необходимым. Потертый ковер и мягкие кресла, которые выглядели достаточно удобными, но стоило вам в них сесть, как всякие иллюзии на их счет развеивались.
Шесть недель в подобном жилище – и женщина превращается в мегеру.
Конечно, представительницы прекрасного пола, которые останавливались в Лас-Вегасе, не собирались проводить все свое время в подобных жилищах. Скорее всего, едва распаковав вещи и развесив одежду в шкафах, пропахших нафталином, они бросались в казино или на вечеринки.
Как правило, у них имелись любовники, которые более или менее активно участвовали в расторжении брака. Время от времени эти мужчины чувствовали себя одинокими, и тогда они наведывались в Лас-Вегас.
Если же у прибывающих женщин не было любовников, то приобрести их прямо на месте не составляло никакого труда. Как правило, в Лас-Вегас прилетала жена, проявляющая инициативу в вопросе о расторжении брака, она же и добивалась его расторжения по истечении указанного периода. Муж, конечно же, был слишком занят – он зарабатывал деньги на содержание «семьи».
Когда мы наконец уселись в так называемой гостиной, миссис Честер одарила меня неопределенной улыбкой.
– Итак, – сказала она, – что вам нужно?
– Признайтесь, вы тогда знали, что я к вам заявлюсь… – начал я.
Она несколько секунд размышляла над моими словами, потом молча кивнула.
– Вы знали, как меня зовут?
– Мне вас описали.
– Кто?
– Вам так важно это узнать?
– Да.
– Не думаю, что могу назвать имя этого человека.
– Тем хуже, – заметил я и после короткой паузы прибавил: – Для вас.
– Мне нет до этого дела, – уверенно парировала она. – Я вышла из игры.
– По-моему, вы немного запоздали с этим решением.
– Я так не думаю.
Я замолчал.
Миссис Честер, не выдержав долгой паузы, спросила:
– Что вы хотите узнать?
– Кто инспирировал эту сделку?
– Адвокат.
– Колтон Эссекс?
– Да.
– Какое вы имеете к нему отношение?
– Раньше не имела никакого.
– Но вы его знали прежде?
– Да.
– Откуда?
– Он был адвокатом противной стороны в одном из моих судебных разбирательств.
– Что это значит – противной стороны?
– Он выступал на стороне ответчика.
– Страховой компании?
– Страховой компании и владельца машины одновременно. Да.
– И чем дело кончилось?
– По одному иску была получена весьма незначительная сумма.
– Что это было за дело?
– Одно из моих обычных дел, – сказала она и, подумав, прибавила: – Я – профессиональная акробатка. То есть была ею, пока не состарилась. Я немного отяжелела, но форму сохранила. Мне ничего не стоит махнуть сумкой перед бампером автомобиля, отскочить в сторону, упасть на землю и перевернуться. Любой прохожий поклянется, что меня сбила машина.
– Даже если автомобиль не двигается?
– Я специализировалась на движущихся автомобилях, – с достоинством ответила она. – Работаю на перекрестках. Обычно я ставлю свою машину таким образом, чтобы она загораживала обзор. Примерно одна из десяти машин непременно выскакивает на полосу перехода. Я мгновенно оцениваю машину, естественно, отдавая предпочтение более дорогим маркам.
– Дальше?
– Дальше. Дальше у меня был один друг, находившийся поблизости, который звонил в пункт «Скорой помощи» прежде, чем кто-либо успевал оповестить полицию. «Скорая» приезжала быстро и увозила меня в больницу. Мой друг следил за тем, чтобы несчастный случай получил огласку. Он обычно указывал мой адрес, а полицейский приходил, чтобы снять показания. Если сбивший меня водитель останавливался и случай фиксировался как дорожно-транспортное происшествие, я, как правило, обращалась в страховую компанию и получала от нее вознаграждение. Если же водитель удирал, мы выслеживали его и выколачивали из него кучу денег, чтобы не доводить дело до суда. Такой человек оказывался замешан в серьезном преступлении, и поэтому с него можно было три шкуры драть. Всякий раз я использовала другое имя.
– И Колтону Эссексу все это было известно?
– Я же сказала вам, что он был адвокатом противной стороны. У него нюх на настоящих богачей, и, когда мы раскручивали это дело, мне не так уж много перепало. Он хороший адвокат.
– И что произошло в последний раз?
– В тот вечер Эссекс позвонил и сказал, что я должна быть на одном перекрестке через десять минут. Сказал, что мы можем заработать десять «штук» и половина из них – мои. Лучшего и пожелать нельзя.
– Он указал вам машину?
– Вы угадали. Он указал мне свой собственный автомобиль.
– Свой собственный? – воскликнул я.
– Совершенно верно. Он сказал, что посигналит мне фарами, когда приблизится к перекрестку. Мне нужно будет постараться, чтобы прохожие поверили в то, что он меня сбил, но предупредил, что не станет останавливаться и чтобы я ничего не предпринимала, пока он не подаст условный сигнал. Он хотел обеспечить себе путь для отхода.
– Проклятье! – тихо проговорил я.
– Разве это не забавно? – спросила она.
– И вы были на месте, и он подал вам сигнал фарами? – на всякий случай переспросил я.
– Ну, конечно. Он проехал через этот перекресток раз десять. Надо было убедиться, что все в порядке, и только потом включил передние фары. Я отработала номер, и он дал газу и скрылся. Свернул за угол, и все.
