Короче говоря, полицейское расследование шло на всю катушку.
Если я попытаюсь воспользоваться обычными путями, то наслежу так, что за мной потянется шлейф полицейских.
Нет, здесь требуется иной подход, такой, до которого полиция еще не успела додуматься.
Миссис Честер получила десять тысяч долларов. Вызвала по телефону «Скорую». И умчалась в аэропорт, где села на самолет, направлявшийся в Денвер.
Когда она прибыла в Денвер, то там ее уже ждало кресло-каталка. Некий сострадательный джентльмен довез бедную женщину до легковой машины. Дальше след оборвался. Миссис Честер как в воду канула. Стюардесса, которая ухаживала за ней на борту, сообщила, что пассажирка всю дорогу пребывала под воздействием транквилизаторов.
Первым делом, рассуждал я, Селлерс, конечно, свяжется с денверской полицией. А там из кожи вон вылезут, чтобы засечь миссис Честер на своей территории.
Самолет маршрута Лос-Анджелес – Денвер делает только одну промежуточную посадку в Лас-Вегасе.
Вряд ли кресло на колесиках могло появиться на сцене в Лас-Вегасе без того, чтобы его заметили стюардессы.
Но имелась еще одна возможность.
Та женщина, которая прибыла в аэропорт Лос-Анджелеса в машине «Скорой помощи», вовсе не обязательно была той же самой, что сошла на землю в Денвере. Кресло-каталку могли заказать на имя миссис Честер, но совершенно другая миссис Честер могла приобрести билет и подняться на борт самолета, пока стюардессы были заняты рассаживанием пассажиров.
Женщина, которая села в самолет, также могла сойти в Лас-Вегасе, передав свой билет другой женщине, которая летела в самолете с ней вместе.
Трюк, конечно, сомнительный, хотя применительно к автомобильным авариям подобное случается сплошь и рядом.
Больше всего меня беспокоило то, как быстро Фрэнк Селлерс ухитрился выйти на меня после того, как были уплачены отступные. Создавалось впечатление, что тут не обошлось без «доброжелателя». Возможно, это был анонимный звонок по телефону. Насколько я понимал, позвонить могли миссис Харвей Честер, Филлис, ее отец, ревнивый друг Филлис или тот адвокат, который строил из себя умника.
На этот раз, направляясь в Лас-Вегас, я не повторил прежней ошибки.
Я вывернул свои карманы и уплатил наличными.
Ступив на землю Лас-Вегаса, я взял такси, а в отеле зарегистрировался под своим собственным именем, дабы избежать возможных осложнений с Селлерсом.
Немного отдохнув, я отправился обозревать игральные заведения знаменитого города.
Лас-Вегас, расположенный в штате Невада, представляет собой предприятие, функционирующее двадцать четыре часа в сутки. День и ночь напролет в казино с кондиционированным воздухом слышатся стук игральных фишек, жужжание автоматов, голоса крупье, объявляющих, что такой-то только что сорвал банк, и перезвон шариков из слоновой кости, стремительно бегающих по кругу рулетки.
Сотни тысяч страждущих с мрачной сосредоточенностью стараются выиграть или проиграть. Я побывал почти везде и редко где слышал радостный смех. Передо мной были плотные ряды одержимых, мрачных, напряженных людей, позабывших об улыбке.
Отыскать одно-единственное лицо среди этого невообразимого скопления туристов, приехавших сюда отвести душу, и праздношатающихся зевак было все равно, что отыскать пресловутую иголку в стоге сена.
Кто-то сказал, что работа настоящего полицейского – это девяносто процентов беготни и десять – умения шевелить мозгами. Может, это верно, а может, и нет, но альтернативы у меня не было. Вздохнув, я приступил к прочесыванию Лас-Вегаса.
На этот раз удача мне улыбнулась. Я направился в казино «Голубой купол» и, проплутав часа два в толпе так называемых любителей острых ощущений, обнаружил ее. Живая и невредимая, она стояла перед двадцатипятицентовым игровым автоматом и как ненормальная дергала ручку.
Я приблизился и остановился за ее спиной.
Мужчина, который терзал автомат справа, наконец сдался, и миссис Честер тут же оккупировала обе машины, бросая четвертаки поочередно то в один, то в другой и яростно опуская на себя ручки «одноруких бандитов».
– Рад видеть вас в добром здравии, миссис Честер!
Она обернулась и с изумлением уставилась на меня разинув рот.
– Господь милосердный! – выдавила она наконец.
– Везет? – вежливо поинтересовался я.
Она показала мне мешочек, полный монет.
– Выигрыш.
– Почему вы навели на меня копов? – резко спросил я.
– Я навела! Вы что, идиот?
– Но кто-то же сделал это. В данный момент вас усиленно разыскивают. Полиция в Лос-Анджелесе и в Денвере поставлена на уши. До Лас-Вегаса они еще добраться не успели, но доберутся, можете не сомневаться.
– О господи, – выдохнула она.
Я никак на это не отреагировал.
– Давайте уберемся отсюда к чертовой матери, – предложила она, – а то кто-нибудь еще засечет меня.
Мы вышли на улицу.
– У вас есть машина? – спросил я.
– Нет.
– Где вы остановились?
– Приткнулась в одном коттедже. Из тех, что сдают на шесть недель парочкам, приехавшим получить развод. Цены умопомрачительные, зато полная гарантия конфиденциальности.
– Разрешите взглянуть?
На такси мы добрались до нескольких бунгало, составляющих что-то вроде мотеля. В присутствии водителя мы, разумеется, помалкивали, но я заметил, как моя спутница исподтишка разглядывает меня. Она выглядела озабоченной – очевидно, опасалась предстоящего объяснения.
