По таёжным тропам. Записки геолога - [9]

Делать, однако, было нечего. Надо было отправляться в путь. Нам предстояло подняться по Колыме примерно на 250 километров и далее двигаться вверх по Теньке километров на пятьдесят.

Весна надвигалась бурно и неукротимо. По утрам еще давали себя знать крепкие колымские утренники с температурами минус 20–25 градусов, а днем на ярком обжигающем солнце все вокруг катастрофически быстро таяло.

В состав моей партии, помимо меня, входили прораб — поисковик Перебитюк и коллектор Ковяткин — молодой полуграмотный хлопец, окончивший на Среднекане краткосрочные курсы коллекторов-съемщиков.

Почти — вся огромная территория верховьев Колымы по существу являлась неведомым «белым пятном», на котором мы должны были нанести первые мазки маршрутных и площадных съемок.

Кроме Перебитюка и Ковяткина, в партии числился промывальщик Пульман — пожилой рослый дядя, бывший старатель, и трое рабочих — демобилизованные красноармейцы Гоша Родионов, Филипп Фирсов и Миша Абдрахманов. Все они служили в одной воинской части, вместе демобилизовались и были давними приятелями. Это были молодые, здоровые, полные энергии и задора ребята. К сожалению, опыта таежной жизни ни у кого из них не было.

Примерно такой же состав был и в обеих других партиях.

В дороге

Путь наш лежал вверх по Колыме, по ее руслу, ослепительно сверкавшему на солнце среди уже почерневших берегов.

Первая остановка намечалась в устье ручья Крохалиного, в 20 километрах от Среднекана. Здесь стояла большая палатка около участка с оленьим кормом. Все мы, конечно, шли пешком, а олени кое-как везли на нартах наш груз. Нормальная загрузка нарт — 150–160 килограммов; у нас же, вероятно, не набиралось и сотни. Несмотря на это, олени быстро стали выходить из строя, и километров через 15 мы вынуждены были оставить на дороге четыре нарты, так как часть оленей совершенно выбилась из сил. Кое-как мы добрались до палатки и, пустив оленей пастись, отправились к оставленным нартам и притащили их на себе. Двадцатикилометровый переход занял у нас полных 12 часов. Стало совершенно ясно, что при таких темпах передвижения мы не в состоянии будем добраться до места работ и застрянем где-нибудь в пути.

О создавшемся положении мы через встретившегося нам оперуполномоченного Фалько сообщили начальнику управления Улыбину. От него пришло распоряжение Шаталову вернуться обратно, а нам с Котовым продолжать путь на Утиную, где находилась база прииска и можно было получить оленепоголовье и продовольственные запасы.

День прошел в составлении актов, отборке и перераспределении грузов. Все оставленное было сложено в палатке и оформлено соответствующим актом, который был вручен Шаталову. Мы сердечно с ним распростились и 27 апреля в 4 часа утра на 13 нартах с 30 оленями выступили в дальнейший путь.

Несмотря на то, что теперь на каждой нарте находилась не более 60 иг груза, мы с большим трудам прошли за день около 20 километров, бросив по пути двух оленей. Остальные кое-как доплелись до места следующей кормежки около зимовья. Здесь, на оленьем выпасе, мы обнаружили около двух десятков изможденных оленей, брошенных какими-то проезжими. Выбрав из них наиболее крепких, мы заменили ими часть наших, и благодаря этому смогли на следующее утро продолжать путь.

Выехали мы рано, часа в четыре утра, когда вокруг царил бодрящий двадцатиградусный морозец, и небо только начинало розоветь на востоке. В это время чудесно идти по крепкому хрустящему насту, который легко выдерживает человека. Я и Котов взяли с собой в тайгу небольших угольно-черных щенят в возрасте около трех месяцев — Кута и Олу — брата и сестру. Я был обладателем Кута.

Первую часть пути они как угорелые носились по снегу, черными мячиками мелькая на белой поверхности реки, но к концу дня начинали уставать. Приходилось брать их за пазуху и некоторое время нести в качестве дополнительной нагрузки.

30 апреля мы добрались до устья Утиной, сделав за пять дней немногим больше сотни километров.

Утиная — второй по счету прииск на Колыме. Первый из них — прииск «Первомайский» находился на Среднекане. Пока золото давали только эти два объекта, но в ближайшее время должен был вступить в строй Оротукан, где разведочные работы на ручье Пятилетка дали очень хорошие результаты.

На Утиной нас встретили очень неприветливо. Выручило только то, что в это время на Утиную прибыл с грузами транспорт тунгуса Зыбина, который собирался возвращаться в бассейн Бахапчи, далеко в сторону от нашего пути. Единственный шанс добраться до места работ — договориться с Зыбиным. После долгих сложных переговоров, во время которых немало было выпито спирта, нам наконец удалось прийти к соглашению. Отправив большую часть своего транспорта на Бахапчу, Зыбин на 8 нартах взялся довезти наш груз до устья Детрина, с оплатой по пяти рублей с пуда. Общий вес нашего груза не превышал 80 пудов. Кроме 8 нарт Зыбина, у нас имелось 4 своих нарты при 16 оленях, из которых только четыре смогли добраться до Утиной с устья Среднекана. Остальные 12 были взяты нами взамен ослабевших на местах кормежек, где они были оставлены своими хозяевами.