По следам солнечного камня - [98]
— Вот это и есть храм, — сказал Сези.
Айстис был разочарован. Вот тебе и на, что же тут интересного?
— Поднимемся наверх, — сказал Сези. — Там куда интереснее… Эти пещеры несколько сот лет назад вырыли монахи.
По выступу, который спиралью шел вверх, они добрались до первой пещеры.
Вблизи оказалось, что пещерой это сооружение не назовешь! Вход был обрамлен орнаментами, высеченными в камне, скульптурами. Внутри они увидели небольшое помещение, стены, потолок и пол которого были украшены рисунками. Чего тут только не было нарисовано! Лес, люди, звери, рыбы и растения жили своей жизнью. Листья шелестели, люди разговаривали между собой. Казалось, будто слышишь крики зверей и журчание воды — с таким совершенством рисовали древние мастера. Айстис смотрел и не мог оторваться. Вот бы так выучиться рисовать! Он нарисовал бы всех родичей, и в первую очередь — лицо Угне…
Посередине комнаты на позолоченном постаменте, подогнув под себя ноги, восседал каменный бог в облике сильного мужчины, держащего руки на коленях.
— Будда, — объяснил Сези. — Праведник. Жил несколько сот лет тому назад. Он учил: чтоб достигнуть счастья, необходимо ждать просветления разума.
— Значит, жди — и просветление наступит? — уточнил Айстис.
— Да, да, — подтвердил Сези.
Айстис помолчал. Ему хотелось возразить, что одними думами многого не достигнешь! Его боги мудрее, они велят человеку трудиться…
Сези водил его из одной пещеры в другую, и каждая казалась больше и красивее прежней. В каждой из них сидел такой же полуспящий Будда. А самый большой Будда восседал в самой просторной пещере. Айстис прикинул, что высота его — свыше ста пядей. Этот Будда не спал. Юноше показалось, что он над чем-то задумался[123].
— Зачем так много богов? — спросил удивленно Айстис, пытаясь понять, о чем задумался каменный великан.
— Сначала был только один бог, — объяснил Сези. — Его создал ученик Будды и установил посередине пещеры, которую сам же вырыл. Вскоре сюда пришел другой ученик Будды и тоже принес каменного бога. Так собралась целая тысяча учеников и каменных Будд… Возник Храм Тысячи Пещер. Ученики учеников украсили пещеры, а последователям Будды велели приносить жертвы. Сотни буддийских монахов, которые поддерживают порядок в храме, живут за счет этих жертв.
— Что же приносят Будде?
— Все: продовольствие, одежду, драгоценные камни, животных…
— А куда бог девает драгоценные камни, животных?
— Монахи обменивают их на множество других предметов. Они теперь самые богатые в округе. Им принадлежит не только храм, но и весь городок, караван-сарай, в котором мы остановились. У них есть целые стада скота, которые пасутся в горах… А недавно монахи придумали, чтобы караваны каждый год приносили им в жертву человека!
— Но это ужасно!
— Монахи говорят, что они должны раз в год замуровывать в пещере, высеченной в горе, человека, чтобы земля не разрушила Храм Тысячи Пещер. Раньше они покупали раба, чтобы принести его в жертву, а сейчас хотят получить живого человека даром…
Через пещеры с вершины горы стекал ручеек. Он струился через рощицу у красных тополей, огибал плотно утрамбованную площадку, па которой чернели следы костров. Значит, люди здесь бывают часто.
— В самой глубокой пещере, где воздух на протяжении столетий не меняется, хранятся святые книги, — рассказывал Сези. — Однако видеть и читать их вправе лишь великие мудрецы… Никто из простых смертных не знает, что в них написано. Говорят, если их прочесть, можно узнать, откуда возник мир, человек, что нас ждет в будущем.
Айстис слушал рассказы Сези и думал: какое странное существо человек… Когда он жил дома, среди жемайтов, ему никогда не приходило в голову узнать, что представляют собой небо, земля, человек. Над этими вопросами он стал задумываться после того, как оказался в Риме. Побывав в Карфагене, в Александрии в Долине царей, около пирамид, он понял, что человек живет уже очень давно… Как велик мир! До его края никак не добраться! Да и есть ли этот край? Айстис усмехнулся, вспомнив сказку о Болоте, которую родители рассказывали детям у него на родине…
Несколько дней Сези был занят торговыми делами, и Айстис бродил по селению в одиночку. Однажды он, вернувшись, застал Сези за сортировкой янтаря.
— Янтарь! — не сдержался Айстис, беря в руки прозрачный кусок солнечного камня, как называли янтарь в его родных краях. И это прикосновение как бы снова перенесло Айстиса в прошлое. Мысленным взором он увидел берег, усеянный янтарем, Угне, собирающую янтарь…
— Электрон, — сказал Сези. — Так называли его римляне, или, по-нашему, яваны. Я слышал, что у электрона есть и другие имена. Хани, которые очень охотно покупают его у нас, именуют его фупо. Мастера вырезают из него богов, сжигают его во славу своих идолов. Я поменял электрон в Арикамеду…
«Наш янтарь, — подумал Айстис, — как далеко он путешествует! И как его только не нарекли…»
С юга, запада и севера прибывали новые караваны. Индийские купцы, в том числе и Сези, целыми днями торговались, меняли, покупали…
Каравана из страны ханей все еще не было. Айстис начал терять терпение. Здесь, в горах, ему не хватало леса, моря. Покрытые снежными шапками горные вершины, возвышавшиеся со всех сторон, нагнетали на него тревогу.
