По дороге в завтра - [18]

Он вспомнил день отъезда в Коскуль.

Секретарь обкома спросил его: «Вы смогли бы выехать в совхоз сегодня же?» И хотя Денисов не был подготовлен, согласился: «Конечно, раз надо». Из обкома он вызвал к телефону семью. Пока междугородная устанавливала связь, он обдумывал, с чего бы начать разговор с женой, но, услышав ее голос, сказал просто: «Готовься, Зина, к переезду». Прошло только два года, как они обосновались в новом районе, куда Денисов был назначен редактором газеты… Угадав, что жену смутило это сообщение, он пошутил: «Все равно без нас целина не обойдется». «Сначала дал согласие, а потом звонишь», — упрекнула жена, но затем сказала: «Смотри, тебе виднее»… Теперь Денисов испытывал не раз пережитое им состояние, какое навевают незнакомые дороги. И надежды, и невольные сомнения связаны с ними.

Отъезд вызвал чувство взволнованной приподнятости и у Истомина… Все сдвинулось с места, все сдвинулось… Когда-то шли молодые люди с горячей верой в победу на фронты гражданской войны и на стройки первых пятилеток. Их вело вперед стремление к подвигу во имя Родины. То же патриотическое стремление и та же горячая вера в победу ведут сегодняшнюю молодежь на новые земли…

Перед путниками широко и свободно лежала обнаженная степь. Никогда они не видели такого простора. А по степи меж сухого ковыля вилась бесконечная дорога.

2

Николай Тихонович очнулся, услышав голос Истомина.

— Зябко что-то… старость, должно быть, — встряхнувшись, сказал тот.

Ледок, образовавшийся с самого начала в отношениях между Истоминым и Денисовым, временами подтаивал, но не исчезал. Порой он снова давал трещины…

Истомин находился в наилучшем расположении духа. Совхоз получил все необходимые грузы, на курсах подготовили вдоволь трактористов — значит можно начинать строить поселок и поднимать целину!

Внезапный поворот в поведении директора обрадовал Денисова. «Притворяется только черствым», — отметил Николай Тихонович и решил вызвать его на разговор.

— Какая только нужда, Семен Михайлович, бросила вас в такую даль? — спросил он.

Истомин быстро повернулся к нему:

— А какая нечистая вас понесла?

— Это вам хорошо известно из документа, который вы так тщательно исследовали, когда я прибыл в Коскуль. Да что я? Променял черта на дьявола. Вот вы… Бросили благодатный юг, семью, дом, да еще и комсомольскую путевку, поди, не без труда хлопотали. А к чему? Искать счастья на старости лет в чужих краях?

— Эка загнул! — Истомин помолчал. — Счастья я не ищу, семью не бросал, а домов не имею, не нажил еще. Комсомольская путевка тоже ни при чем, возраст, как вы уже успели заметить, не тот.

— Что возраст? Лет тридцать еще верных впереди, — поспешил Денисов исправить свою оплошность.

— Рад бы в рай…

— С охотой поехали?

— Скучная история… У меня это произошло не так, как у добрых людей.

— То есть?

— Я не выступал с речами на митингах и не писал заявлений в райкомы комсомола.

Истомину хотелось поговорить о будущем, в которое вела вот эта уходящая вдаль дорога, а Денисов упрямо возвращал его в прошлое. Но так как самочувствие у него было хорошее, а путь впереди долгий, он неожиданно согласился:

— Если так хотите, слушайте…

Машину подбросило.

— Месяца три назад, — начал рассказывать Семен Михайлович, — вызвал меня начальник главка нашего министерства. Я, недолго думая, на самолет и в Москву. Являюсь. Важный такой сидит. Вы его, очевидно, знаете. Так вот…

«Есть, — говорит начальник, — у нас намерение поднять вас из Грозного». Вот тебе, думаю, не было печали… Спрашиваю: «Это куда же?». «В Саратовскую область». Удивляюсь: «К чему же это? Меня вполне устраивает и свое хозяйство (то есть совхоз под городом Грозным, в котором директорствовал). Дела, — говорю, — хватит и там». «Э! — отвечает, — какой прыткий! На Волге вам придется создавать новое хозяйство. Преимущество, полагаю, заслуживающее внимания. Климат здоровый, рядом Саратов».

Петляющий, словно буравящий степь, проселок был исковеркан выбоинами. Машина сильно вздрогнула. Семен Михайлович выждал и продолжал:

— Сижу, думаю: «Тебе-то, начальник, что? Сосватать да с глаз долой». А он, знай себе, заливается соловьем. Слушаю его и начинаю ловить себя на том, что сердце вроде бы бьется у меня чаще обычного и зудит, зудит что-то внутри. Проснулся во мне строитель. Я ведь за свою жизнь не одно хозяйство поднял. Очень хорошо прикидываю, что придется создавать новый совхоз. Да и место что надо, лучшего, пожалуй, и не найдешь. Волга. Город под боком… «Ладно, говорю, сагитировали». «Значит по рукам?» — улыбается начальник и предлагает познакомиться с проектом приказа министра о моем новом назначении. С тем я и уехал домой.

Теперь уже Истомин сделал паузу нарочно, дав понять, что с первой частью рассказа покончено, неторопливо закурил папиросу, сделал несколько затяжек.

— Собираюсь спокойненько в путь, на Волгу, стало быть. Вскоре бах телеграмма — снова вызывает начальник главка… Встретил, как ни в чем не бывало, и эдак бодро: «Намерения у нас изменились. Придется вам ехать в притобольские степи. Но вы не огорчайтесь, пожалуйста, уверен, что будете довольны. Во всяком случае земли там хватит, занимать не придется». Минут двадцать доказывал пользу степного воздуха, а потом посоветовал: «Походите да обдумайте все хорошенько».